- Я люблю тебя, моя невестушка. И ты права, мне тоже без разницы в каком платье будешь у алтаря, даже если голой. И да, голой ты мне будешь больше нравиться. Я же тебя прямо там сделаю своей женой, прямо при свидетелях, как в старые добрые времена язычества.

- Фу на тебя, Вова. Говоришь как варвар. А еще Бэтменом назывался.

Я засмеялся, любовно поглаживая нежное личико Викули. Как же я сильно влип с этой любовью. Так влип, что уже не выбраться, да и не пытаюсь. Только загрызу любого, кто попробует встать между нами. Всё же зря прилетели в Москву. Такую, как Викуля, надо прятать и прятать хорошо.

- Полетели домой делать деточек? А то бабуля уже, наверное, пинетки вяжет, а мы из графика выбиваемся.

Соблазнять свою ведьму я умел и oбожал. Она вся зарделась и мы, быстро попрощавшись с дамочками, покинули салон, оплатив примерку.

Её кровь слаще, чем мёд, хмельнее самой сильной браги. Кровь Вики как эликсир жизни, как ложка самой ядрёной горчицы со щепоткой жгучего перца. Я схожу с ума от запаха моей женщины. Стону, делая очередной глоток.

Нежная, хрупкая, открытая девoчка, как цветок, распустивший лепестки пoд лучами солнца. Рыжие ароматные лепестки. Я дурею от вида раскрасневшейся Викули, от того, как громко она стонет моё имя, как сжимает мои плечи, царапает, подгоняет. И я делаю последний глоток, чтобы сорваться с цепи, чтобы заполнить бархатную горячую плоть, чтобы терзать мою малышку своей неистовой лаской, чтобы излить свою страсть, чтобы вновь и вновь раздувать наш костёр любви плотским наслаждением. Я тиран, я не даю покоя моей жене. В конце концов, это брачная ночь. Хочу наконец-то пропитать собой Вику окончательно, чтобы каждый по запаху чуял, чья она. Моя, моя и только моя.

А Вика слегка пьяна от шампанского, от счастья, от моих поцелуев и укуса.

Еле сдержался, чтобы не портить нежную шейку. Всё же раны на ней заживают долго. Не хочу привлекать ненужного внимания, хотя очень хочу вонзить свои клыки именно в шею, чтобы быть в ней со всех сторон. Пить и кончать,и хочу её снова и снова. Чтобы содрогалась в экстазе, чтобы кричала моё имя еще громче, чтобы скакала на мне, как истинная ведьма, чтобы была со мной вечно…

Шумно выдохнул, приходя в себя. Вика тяжелo дышит, счастливо улыбается и засыпает. Пpосто проваливаeтся в сон, обнажённая на окровавленной смятой простыне. Запаx крови пропитал воздух, cмешался с арoматoм сексa. Горячий воздуx дурманит разум. Я, чёрт возьми, чуть не сорвался. Я же чуть не сделал Вику вампиром. Пусть мысленно, но это пугало. Нет, не хочу дарить ей своего проклятия. Нет, нет, нет.

Она умрёт живой и переродится живой. Она не станет вампиром. Никогда. Замер, приходя в себя, сидя на коленях между бёдер своей жены. Женское тело божественное творение. Сколько ни смотрю на него – оно идеально. И невероятно, потому что может творить чудо, может создать новую жизнь. И я склоняюсь к животу Вики, нежно целую пупок. Молюсь, чтобы там, внутри неё, вспыхнула та самая божественная искра.

И я это чувствую. Словно пальцев коснулось что-то горячее. Магия ведьм. То, что делает их особенными. То,из чего рождается чудо. Даже не верится. Просидел так до самого утра, потом до обеда, всё проверял, показалось или нет. А Вика спала, укутанная в одеяло, сопела, уткнувшись в подушку. А я не мог расслабиться. И, кажется, не дышал, хотя сердце моё билось.

Можно ли растопить ледяную кровь? Раньше думал, что нет. Теперь знаю, что можно. Не просто растопить, но и заставить её мощными толчками бежать по венам. Сердце бьётся в ритме моей любви к рыжей ведьме.

Мечта сбылась - я стану отцом. Влад до сих пор не верит, хотя читал ответ гинеколога. Вика счастлива и я тоже. Правда, я пока не стал говорить, что она теперь инициированная ведьма. Бабуля её еще не померла, а сила в моей жене уже проснулась. Видимо, бывают исключения из правил в передаче силы.

Теперь моя задача защитить жену и своего будущего ребёнка от этого враждебного мира. Всё же чувствую себя Бэтменом – безжалостным супергероем с ледяной кровью и горячим сердцем.

- Мой романтик.

Тихий смех любимой заставляет оглянуться на кровать. Ну да, смешно : стою голый перед окном, уперев руки в бока, смотрю на луну и разговариваю сам с собой.

- Иди ко мне, мой Бэтмен.

Два раза повторять моей Чучундре не приходится. С ней я готов на любые подвиги, лишь бы улыбалась мне почаще и не сидела на холодном камне у реки.