Скажи Иванову, что письмо ему мною послано. Кедрин меня удручает, ибо спелся с Виттенбергом[267]. Впрочем, что об этом говорить — надо вообще это дело кончать. Еще раз в Сток[гольме] расковырять их — и баста.

Пойду в Консульство. Имею депеши от Гулькевича и Броссе о том, что визы даны, но теперь всему боишься верить. Ведь в начале осени в Швед[ском] конс[ульстве] прямо сказали, что все в порядке, а через 2 дня вдруг откупорили — противоположное! Все это такое безобразие! Неужели Шкляверу дали бессрочную визу? Сегодня спрошу.

Обложка брошюры Л. Н. Андреева «S. O. S.»

Гельсингфорс, 1919

Прошу выслать 2000–3000[268] «S. O. S.» с черным рисунком[269] в Рус[ский] Комитет, [Ген]риховская, 20, на имя Ал[ександра] Ник[олаевича] Фену — для посылки за границу. Мы уже условились.

Нам навредил Сканд[инавский] Комитет включением меня в делегацию[270]. В силу этого [нрзб.] считают прежнюю визу недействительной. Переписываюсь с Гулькевичем. Получил письмо Макареско — помещение будет. Семье Шклявера разрешение еще не получено. Пойду через два дня — тогда напишу. Целую крепко.

Вторник

Б. Шейнин, верно, Тебе рассказал о моих походах за визами. Действую и надеюсь, все будет ладно. Вопрос о франках тоже решается. Часть устроит Гринберг, а затем Гуревич сказал, что он поручает Шкляверу поставить в мое распоряжение в Париже 25 000 фр[анков]. Расспроси Гуревича, скажи, что я Тебе писал, что он придумал какую-то особенную комбинацию со Шклявером, и Тебе хочется знать — какую. Мне хочется, чтобы он и Тебе повторил еще сам. Скажи Шкляверу, что я в четверг буду еще справляться у Швед[ского] конс[ула], и тогда ему напишу окончательно о визах.

Шклявер пишет, что будто бы Ты хочешь, чтобы я вернулся в Выборг, нужно ли это? Не его ли это выдумка? Ведь здесь каждый день то разговоры о визах, то о продаже. Как ты думаешь? Право на выезд и на въезд обратный я выхлопочу через Сенат — как раз завтра с Тальгреном иду хлопотать. Получил письмо от Макареско: пишет, что помещение найдет, хотя и очень трудно. Вечером у нас совещание у Карташова о политическом центре и о газете. Когда мы доберемся до спокойной возможности работы?!? О скором наступлении здесь нет и речи. Гессен говорит, что кто-то пускает эти слухи с целью провокации.

Позвони мне в четверг или пятницу от 9 до 9½ утра. Заказать можно с вечера из соседней кухни, № 30–71 или 30–80.

Пришли мне по 2 карточки всех для Швейц[арского] консула и по 3 карточки для Норвежского консула. Действую всюду!

80 марок за краски Гуревич мне отдал.

58

Н. К. Рерих — Г. Г. Шкляверу[271]

9 апреля 1919 г. Гельсингфорс

Любезный Гавриил Григорьевич,

В четверг сообщу Вам вести о визах. Действую неустанно — все очень осложнено. Привет Вашим.

Ваш Н. Рерих

Позвоните мне 30–80 утром [в] 9½.

59

Н. К. Рерих — Е. И. Рерих[272]

[10 апреля 1919 г.] Четверг, вечер Гельсингфорс

Родная моя,

Дайте Потоцкому в Копенгаген, [в] Mission Russa[273], депешу по-франц[узски]: Prière télégraphie grand examents russes si possible avoir visa pour tenir examents[274] — наш адрес[275]. Здесь, в Гельсингф[орсе], экзамены начинаются в конце пасхальной недели и продолжаются месяц. Книги Билевич обещал мне достать, если найдет.

Сейчас здесь перелом отношений шел лучше или много хуже. Вследствие записки Сазонова здесь требуют признания независимости[276]. Все очень сложно. Тоже как отзовутся большевики на военные действия у[277] Суоярви[278]. Все крайне неясно. Будем надеяться, что и здесь судьба вынесет. Оптимизма здесь нет. Не знаю, откуда Гулевич так полон радугой?

Все-таки хорошо, что виза будет у нас, а вещи все-таки уже мобилизованы. Конечно, теперь трудно и говорить о выставке! Ну да она окупилась и все воздействие оказала. Значит, задача решена. Ну да, впрочем, может быть, тучи и разойдутся опять. Кто знает. Конечно, никаких англ[ийских] судов не будет, а единственная надежда — Колчак.

В субботу утром я опять в Шв[едском] Консульстве — сидеть в передней. Завтра — в Норвежском Консульстве. Какая служба. Пусть Шклявер пишет письмо в Сток[гольм]. Я сам видел бумагу, где ему одному виза на 2 недели. Этот Ливен всем нам только напортил и все усложнил[279], а теперь еще какая[-то] виза на Норвегию, кто это там так дурацки действует. Если квартира не сдастся — и черт с ней. Ведь за электричество этот гном должен сбросить. Все-таки веди ликвидацию полным ходом, она потребуется или в ту, или в иную сторону. Спроси Гуревича, чтобы он сам Тебе подтвердил о своей комбинации со Шклявером во франках. Тебе удобно спросить, точно из письма Ты не поняла. Скажи Гуревичу, что я очень тронут его отношением.

Целую крепко. Действую неустанно.

Н.

Пусть и Светка учится.

60

Н. К. Рерих — Г. Г. Шкляверу

11 апреля 1919 г.[Гельсингфорс]

Дорогой и любезный Гавриил Григорьевич.

Я убедился, что и Вам Сканд[инавский] Ком[итет] исхлопотал только личную визу на две недели. Советую Вам и прошу Вас по телефону передать Тумаркину, что лучше всего подать прошение в Особый Комитет для включения в число платных вакансий, предоставленных Шведским Правительством. Вакансии еще имеются. Так мне сказал Фену. Шведский Консул, так же как и Пуаро, просто скоты. В отличие от них, Норвежский Консул принял меня сегодня трогательно любезно и обещал мне достать норвежскую визу[280].

Листы Ваши лежат у меня. Если хотите, пришлите мне прошение в Ос[обый] Комитет, и я приложу к нему и листы. Иванов приехал. Завтра ожидаю Архипова из Стокгольма. Дела все очень сложны. Приеду в четверг или пятницу — расскажу.

Мой искренний привет Вашей супруге и сыну. До чего трудно протолкнуться дальше. Точно вы пробираетесь среди лесов и дикарей.

Пожалуйста, пошлите 5000 «S. O. S.» для раздачи (черный рис[унок]) на имя А. Н. Фену, Генриховская, 20, Особый Комитет, для передачи бар[ону] Гревеницу (он обещал дать их за границу).

Преданный Вам,

Н. Рерих

61

Н. К. Рерих — Г. Г. Шкляверу

13 апреля 1919 г. Гельсингфорс

Дорогой и любезный Гавриил Григорьевич.

Вернулся М. Н. Архипов и сообщил, что Сканд[инавский] Ком[итет] сейчас имеет для Финляндии 200 000 ф[инских] марок и 100 000 рублей. Что казначей не посылал