Шрифт:
Закладка:
Г-4527.
Несмотря на расслабленное отношение на проходной к местным, которых всех знают в лицо, как и свободно пропускают детишек к родителям туда-сюда (в первой жизни, помню, я и один позже шастал этим путём к маме…), завод то — режимное предприятие!
Ну, логично. В случае военного положения, тут можно делать много чего соответствующего. Материальная база и достаточно квалифицированный рабочий класс имеется. Даже есть своё маленькое КБ…
Так что я заранее себе даже и думать запретил о том, чтобы как-то тянуться к пишущей машинке и «светокопиру». Хотя кое-какие мысли уже вертелись в голове…
Хотя, знаю точно «по первому разу», на скромное и разовое использование для личных нужд подобной техники начальство завода смотрит сквозь пальцы.
О, благословенные брежневские времена!
* * *
Вечер того же дня.
Кстати, о бровастом и весёлом…
— Мам, а правда, что у нас Брежнев приезжал?
— В Перми весной был. А ты откуда знаешь?
— В библиотеке читал газеты… весенние.
С точки зрения мамы, наверное — ребёнок, дорвавшийся до чтения, глотает всё подряд, и пусть его странновато потянуло на взрослую центральную периодику, она таки удовлетворяется ответом, отстав от меня.
Зато, снова развесив уши, я ловлю ехидный комментарий отца, который услышал наше общение с мамой и тему.
— Собакам — на драку! На вокзале колбасу копчёную к его приезду выкинули. У нас, в стройгруппе, у Шумкова из родственников там кто-то был. С главного направления милиция всех погнала, а Брежнев на горнозаводское сам — шасть, с народом пообщался.
Это не для меня, а для мамы. И… ох, ё-маё! Я и забыл уже, какое восприятие у советского народа всех животрепещущих в эти времена тем… очень характерная, если посмотреть на сей факт, атмосфера.
Колбасу «выбросили». В смысле «на прилавки»!
Мои дети в 21 веке и не поняли бы сакральное. Какую такую особую колбасу, зачем «выкинули»? Причём тут генеральный секретарь? А я, хоть и отвык от слова «дефицит» спустя годы и десятилетия, но помнил то всегда.
Пусть из первой жизни я не помню по малолетству то, что тут, в областном центре, он был проездом. В мартовской газете про поездку по стране прочёл. Знаю теперь — «ДАРАГОЙ Леонид Ильич» оказывается, тут был!
Ведь шанс, проявись моё сознание тогда… знать бы…
Хахаха! Размечтался!
Сопляк на вокзале… — «…дяденька Брежнев, вас через 4 года не будет, а СССР в 1991-м закончится!»
РЖУНИМАГУ! Даже если очень грустно…
Но хватить ныть и сожалеть (пусть и про себя). Неведомые силы/могучая воля дали мне шанс. И, попробовав не забыв про себя, нужно сделать что-то большее.
За пару ближайших месяцев я должен определиться. У меня есть кое-что в подтверждение моих слов…
Иран, как я уже знаю из газет, вовсю колбасит.
Где-то в начале 1979-го, в моём прошлом «один сбежал, другой заехал…»
Это я про шаха и Хомейни. А после много чего начнётся. И даже не только того, что Политбюро может переиграть.
Здесь ещё активно пишут письма. Обычные. Может, и мне не зазорно? Пусть и не общение через мессенджеры с шифрованием разной уровня стойкости, и не через веб-браузер и даже не по любому протоколу через ставший привычным где-то в 1998-м e-mail клиент.
Здесь, в 1978-м скоро появится классический UUCP…
Всё это впереди. Всё ещё только будет.
Пока что — обычные письма? И даже к пишущей машинке и к светокопировальной технике, которые вроде бы на расстоянии вытянутой руки — не подобраться. Всё — на контроле. Вокруг — куча глаз. И умненький ребёнок привлекает уже чуть больше внимания к себе.
И нет никакой гарантии, что если «дитя накарябает письмо», выпросит конверт и марку, то…
Блин, да почему так сложно даже уже в такой мелочи!
Ха, собрался спасать страну, а уже ноешь?
Но лично поберечься надо. Не нравится мне вариант с письмом «на деревню к дедушк…» «в Кремль, к Ста… Брежневу»:-)
Спустят в мусорную корзину в лучшем случае. В худшем — родители проблем огребут, они и сам «на карандаш» попадём.
И ещё… неизвестно кто его прочтёт!
Это — что-то не то.
Но чтение местных газет даёт мне ещё один вариант. Чуть попроще, чуть поближе. И я кое-что знаю об этом человеке. Пусть и из интернета.
Не предавал. Нигде позже не замазался. Ещё во власти.
Добраться до него будет чуть проще, чем до больного Брежнева. Чуть проще будет объяснить. Чуть проще будет поверить ему в меня.
Я многое знаю не только «про вообще». Но и про землю прикамскую… про местных людей.
Детали, которые могут укрепить доверие ко мне.
Глава 9 — Платить по Гамбургскому счету будет или как тогда?
(википедийный ликбез: https://ru.wikipedia.org/wiki/Гамбургский_счёт)
Середина сентября 1978. «Улица» окраины одного из населённых пунктов родного района.
— …Больно быстрый ты стал, папке уже указываешь! Когда успел сообразить, а?
Тон слов отца — смесь удивления от сказанного с раздражением. Мы вымокли, что называется, «до нитки», и советы от «шибко умного» молокососа в коляске трёхколёсного «Урала» добавляют гирек на весы плохого настроения отца.
Проливной дождь, заставший нас вскоре после начала возвращения домой, превратил за двадцать минут грунтовку, пусть и на окраине небольшого посёлка на пути между деревней и родным городом, в месиво. Которое местные колхозаны только ещё сильнее раздолбали проехавшим перед нами трактором!
До асфальта тут, как мне помнится, лет 10, а, может и целых 12.
Похоже, именно из-за трактора мы и застряли. Даже надежный «Урал» не выжимает.
— Пап, извини, но мне пока не под силу помочь тебе сменить колесо… — выдаю второй, «особо ценный» совет я.
Ну да, ну да. Конструктивный тон, позитивизм, игнорирование выпадов… — вся эта психологическая х:?ня из будущих времён, таки работает. Или должна:-) Даже если её детским голоском излагает молокосос.
Мама, слезшая с заднего сиденья нашего «Урала» с коляской, едва сдерживает смех от моих поучений и особо ценных советов, даже несмотря на льющийся с серых небес дождь.
Понятно, что отцу, который сейчас будет менять обычное колесо на то, что с шипами пока что прикручено к коляске, я, в силу худосочного возраста, действительно не смогу помочь. Но советы то я раздавал правильные, хотя и из разряда «спасибо, кэп очевидность!»:-)
Отец зол ещё из-за какой-то бабки, через заброшенный
