– Надеюсь, вы не суеверны, – сказал он уже по-английски.

– Нет, – ответил Алекс.

– Комната номер тринадцать. Второй этаж. Уверен, она вам очень понравится. – Портье улыбнулся.

Миссис Стелленбосх забрала свой ключ.

– В гостинице свой ресторан, – сказала она. – Можем поужинать здесь. Нам же не хочется выходить под дождь, правильно? Так или иначе, еда здесь отличная. Тебе нравится французская еда, Алекс?

– Не очень, – сказал Алекс.

– Уверена, мы найдём что-нибудь, что придётся тебе по вкусу. Может быть, тебе освежиться после поездки? – Она посмотрела на часы. – Мы поедим в семь. Через полтора часа. Будет хорошая возможность пообщаться. Кстати, не мог бы ты надеть что-нибудь более приличное на ужин? Французы, конечно, не слишком связаны формальностями, но – если позволишь так выразиться, дорогой, – ты выглядишь слишком уж неформально. Я позвоню тебе без пяти семь. Надеюсь, номер будет хорошим.

Комната номер тринадцать располагалась в конце длинного, узкого коридора. За дверью оказалось на удивление просторно, из окон открывался неплохой вид на площадь. В номере стояли двуспальная кровать с чёрно-белым покрывалом, телевизор, мини-бар, письменный стол, а на стене висела пара фотографий Парижа в рамках. Носильщик принёс в номер чемоданы Алекса; как только тот ушёл, Алекс сбросил ботинки и сел на кровать. Интересно, зачем они приехали сюда? Да, вертолёту требуется дозаправка, но для этого же не обязательно останавливаться на всю ночь. Почему они не полетели сразу в школу?

Ему предстояло как-то убить больше часа. Сначала он сходил в ванную – опять стекло и белый мрамор – и долго простоял под душем. Потом, завернувшись в полотенце, вернулся в комнату и включил телевизор. Алекс Френд много смотрит телевизор. На выбор предлагалось около тридцати каналов. Алекс прощёлкал все французские и остановился на музыкальном. Скорее всего, за ним сейчас наблюдают. Рядом с письменным столом висело большое зеркало, и за ним довольно легко спрятать камеру. Ну, тогда, может быть, стоит дать им немного пищи для размышлений? Он открыл мини-бар и налил себе бокал джина. Потом пошёл в ванную, долил в бутылку воды и поставил её обратно в холодильник. Воровство и употребление алкоголя! Если миссис Стелленбосх сейчас за ним смотрит, то наверняка понимает, что работать придётся не покладая рук.

Следующие сорок минут он смотрел телевизор и притворялся, что пьёт джин. Потом отнёс бокал в туалет и вылил содержимое в раковину. Пора одеваться. Как поступить – сделать как сказали и одеться прилично? В конце концов он пошёл на компромисс. Надел рубашку, но остался в тех же джинсах. Через мгновение зазвонил телефон – его вызывали на ужин.

Миссис Стелленбосх ждала его в ресторане – душной комнате в подвале. Благодаря тусклому освещению и зеркалам он казался просторнее, чем на самом деле, но всё равно сам Алекс ни за что бы не выбрал такое место для ужина. Этот ресторан мог быть где угодно, в любой части мира. За столиками ужинали ещё двое – судя по виду, бизнесмены, – но больше здесь никого не было. Миссис Стелленбосх переоделась в чёрное вечернее платье с перьями на воротнике; на шее у неё висело антикварное ожерелье из чёрных и серебряных бусин. Чем моднее одежда, тем уродливее она выглядит, подумал Алекс. Она снова курила сигару.

– Ах, Алекс! – она выпустила облачко дыма. – Как ты, отдохнул? Или смотрел телевизор?

Алекс ничего не ответил. Он сел, открыл меню, но потом, увидев, что там всё на французском, закрыл.

– Давай я за тебя закажу. Может быть, начнём с супа? А потом бифштекс. Никогда ещё не встречала мальчиков, которые не любят бифштексы.

– Мой двоюродный брат Оливер вегетарианец, – сказал Алекс. Он прочитал это в одном из досье.

Замдиректора кивнула, словно уже знала об этом.

– Тогда он не знает, чего себя лишает, – сказала она. Подошёл бледный официант, и она сделала заказ по-французски. – Что будешь пить?

– Колу.

– Отвратительный напиток, всегда так думала. Не понимаю его вкуса. Но, конечно, раз хочешь, тебе его принесут.

Официант принёс Алексу «Кока-колу», а миссис Стелленбосх – шампанское. Алекс смотрел, как в обоих бокалах поднимаются пузырьки, чёрные – в его, бледно-золотистые – в её.

– Санте́, – сказала она.

– Чего?

– По-французски это значит «Ваше здоровье».

– А. Ваше здоровье.

На мгновение повисла тишина. Собеседница не сводила с него глаз – словно видела его насквозь.

– Значит, ты был в Итоне, – спокойно сказала она.

– Верно. – Алекс вдруг напрягся.

– На каком факультете?

– Хопгарден.

Это название настоящего факультета школы. Алекс очень тщательно изучил досье.

– Я однажды бывала в Итоне. Помню, там статуя. По-моему, какой-то король. Сразу за главными воротами…

Она проверяет его, Алекс был в этом уверен. Она подозревает его – или это просто обычная мера предосторожности?

– Вы о Генрихе Шестом? – спросил он. – Его статуя стоит на площади Колледж-Ярд. Он основал Итон.

– Но тебе там не понравилось.

– Да.

– Почему?

– Мне не нравилась форма, мне не нравились клювы. – Алекс нарочно избежал слова «учителя». В Итоне их называют «клювами». Он едва заметно улыбнулся себе. Если она хотела услышать немного итонского жаргона – вот ей, пожалуйста. – А ещё мне не нравились правила. Штрафуют за каждый чих. Заносят в книгу отстающих. Постоянные рипы, инфы, на счётчик ставят. Дивы скучные…

– Боюсь, я вообще не понимаю ни слова.

– «Дивы» – это уроки, – объяснил Алекс. – «Рипы» – когда твоя работа плохая…

– Ага! – Она прочертила сигарой линию в воздухе. – Так вот почему ты поджёг библиотеку?

– Не, – ответил Алекс. – Это потому, что я не люблю книги.

Принесли первое блюдо. Суп Алекса был жёлтым, в нём что-то плавало. Он взял ложку и с подозрением ткнул в это «что-то».

– Это чего вообще? – недовольно спросил он.

– Суп де муль.

Он посмотрел на неё непонимающим взглядом.

– Суп с мидиями. Надеюсь, тебе понравится.

– Лучше бы голый кетчуп «Хайнц» принесли, – ответил Алекс.

Бифштексы оказались типично французскими – их вообще почти не жарили. Алекс откусил пару кусков мяса с кровью, потом отложил нож и вилку и съел жареную картошку прямо руками. Миссис Стелленбосх рассказывала ему о Французских Альпах, о катании на лыжах и своих поездках в разные европейские города. Алексу было легко притворяться, что ему скучно. Ему, собственно, на самом деле было скучно. А ещё он начал уставать. Он отпил глоток «Кока-колы», надеясь, что напиток его хоть немного взбодрит. Ужин, казалось, тянулся уже не один час.

Но вот наконец они доели пудинги – мороженое с соусом из белого шоколада. Алекс отказался от кофе.

– Ты выглядишь уставшим, – сказала Стелленбосх. Она закурила ещё одну