Где я?

Осматриваюсь, приподнявшись на локтях. Я не знаю это место.

Приподнимаю одеяло — я в какой-то майке. Где моя одежда? И кто меня переодел?

Откидываю одеяло и пытаюсь встать, но тут открывается дверь.

— Очнулась? — Мэт заходит в комнату. На нем лишь спортивные брюки и мой взгляд сам невольно падает на его грудь.

Ничего не изменилось за эти три года — те же рельефные мышцы и идеальный загар.

— Где я? — спрашиваю пересохшими губами и понимаю, что ужасно хочу пить. — Пить хочу.

Мэт уходит и возвращается со стаканом воды. Протягивает мне. Я жадно осушаю его. И, вроде как, немного прихожу в себя.

— Где мой телефон?

Мэт достает из кармана мой телефон и передает его мне. Он что, лазил в моем телефоне?!

Но нет, телефон отключен.

— Я отключил его, пока ты тоже была в отключке, — поясняет с улыбкой Мэт.

Я быстро хватаю телефон, включаю его и ищу Ирину. Набираю.

— Кто же такой важный, что ты первым делом бросилась ему звонить? — хмурится Мэт, пока я слушаю гудки.

— Алло, Ирина? — кричу в трубку. — Как вы… ты? Как ты?

Понимаю, что не должна себя выдать.

— Все в порядке, — отвечает мне Ирина. — А что с тобой, Лина? Почему ты так долго не отвечала?

— Долго? Сколько?

— Ну так, три дня ведь, — у меня чуть телефон из рук не выпадает.

Но нет, надо успокоиться. Перевожу взгляд на Мэта. Он внимательно следит за мной. Мне хочется спросить про Даню. Собственно за этим я и звоню. Но нет. Ирина сама приходит мне на помощь:

— С Данечкой все в порядке. Не беспокойся. Спит сейчас. Скучает правда. Ты когда к нам приедешь?

— Я постараюсь в ближайшие дни. Ладно, Ирина, потом еще позвоню. Сейчас идти надо.

Прощаюсь и кладу трубку.

— Куда это ты собралась? Идти? — складывая на груди руки, с улыбкой спрашивает Мэт.

— Где моя одежда? — спускаю ноги с кровати.

Но он подходит и кладет их обратно на кровать, укрывает меня одеялом.

— Никуда ты не пойдешь, — произносит серьезно. — Врач запретил.

— Врач? А что случилось, Мэт? Что со мной?

— Отравление.

— Отравление? Но я… я ничего не ела такого…

И тут у меня в голове, наконец, всплывают воспоминания. Вернее, обрывки.

— Я же говорил тебе не ходить с подозрительными личностями, — строго говорит Мэт.

— Подожди, — я опять сажусь на кровати. — Вадим… я же с ним встречалась… ресторан… вино… Подожди, — вскидываю на него взгляд. — Это правда? Вадим?

Мне страшно озвучить свои предположения.

— Ты как была наивной девочкой, такой и осталась, — качает головой Мэт, присаживаясь ко мне на кровать. Проводит рукой по волосам. Его прикосновение такое нежное, такое знакомое, что сразу миллион мурашек бежит вниз по спине.

— А одежда моя где? — опять спрашиваю я, вспоминая, что я в майке.

— Я выбросил ее, — отвечает Мэт.

— Как? Зачем? А как же я? — удивленно смотрю на него. Меня поражает его спокойствие.

— Она в негодность пришла после всего этого. Давай без подробностей, — улыбается.

— Это ты меня переодел? — тихо спрашиваю.

Кивает. Я отворачиваюсь. Чувствую, как вспыхивают щеки.

Мэт смеется.

— Все также смущаешься. Как тогда?

— А ты помнишь? — поворачиваюсь к нему.

— Я все помню, Лина, — произносит он уже серьезно. Пальцами проводит по моей щеке, задевая большим пальцем губы.

Я не знаю, как реагировать. Это неправильно, но так приятно.

Но тут звонит телефон.

Мэт чертыхается и, взяв аппарат, выходит из комнаты.

Я хватаю себя за пылающие щеки. Закрываю глаза.

Три дня прошло. Три… Три?!

Господи, это значит, что Вадим сдал меня полиции. Господи…

Опять встаю с кровати и выхожу из комнаты.

Мне надо срочно идти. Спасать свою репутацию.

В коридоре Мэт замечает меня.

— Перезвоню, — кидает быстрое и подходит ко мне.

— Зачем ты встала? Я же сказал лежать. Пошли.

Пытается увести меня обратно в комнату.

— Нет, Мэт, — сопротивляюсь я. — Мне надо идти. Там… Вадим… полиция… Мне надо. Мэт.

Тогда он просто подхватывает меня на руки и возвращает на кровать.

— Я сказал лежать — значит надо лежать. Может, пора начать слушаться меня? Мало тебе?

— Но Вадим… он сказал, что дело заведут. А я… я ведь ничего не делала. Мне нельзя судимость. Нельзя…

— Да успокойся ты, — кладет палец мне на губы, предлагая замолчать. — Вадим этот сам скоро под следствием окажется.

— Правда?

— Да. Я побеспокоюсь об этом. За покушение. Он же чуть не убил тебя.

— Так это он? — хмурюсь в страшных догадках. — Но зачем? Зачем ему убивать меня?

— А он и не собирался убивать, — спокойно отвечает Мэт.

— Подожди, — мыслительный процесс в моей голове идет со скрипом, но я хоть что-то начинаю соображать. — А как ты узнал? Почему я у тебя?

— Потому что, если бы не я и не твоя подруга…

— Ольга? — не даю ему договорить.

— Хорошая у тебя подруга. Умнее тебя точно. Ты зачем с ним пошла? Почему мне не позвонила?

— А должна была? — пристально смотрю ему в глаза.

— Да. Должна, — уверенно отвечает он. — Хватит глупить, Лина.

Берет меня за плечи, но я вырываюсь.

— Не надо, Мэт. Зачем ты делаешь так, чтобы я думала, что… Что все не так…

— Не так, как ты себе это надумала?

— Не надо.

— Лина, — его голос становится хриплым.

Руки оказываются на моей шее. Идут вниз. Гладят по плечам. Разминают их.

— Я бы убил его, если бы он это сделал с тобой, — говорит тихо. — Убил бы. Зачем ты пошла с ним?

— Я… я хотела запись сделать. Чтобы сдать его, — опускаю взгляд.

— Глупенькая маленькая девочка. Не справиться тебе одной.

Мэт прижимает мою голову к своей груди. Я слышу, как бьется его сердце. Часто. Громко.

Его руки гладят меня по спине. Спускаются ниже и он просовывает их под майку.

Горячие пальцы уверенными движениями касаются моей кожи. Я пытаюсь отстраниться, но он лишь крепче прижимает меня к себе.

— Мэт, — шепчу я. — Пусти. Не надо.

— Лина, — его губы касаются моего уха и шепот обжигает, — я так скучал. Я не мог раньше приехать. Не мог. Но я думал о тебе. Ты же тоже скучала. Я вижу. Лина…

Сильные ладони обхватывают меня за спину. Потом идут ниже и пальцы скользят под резинку трусиков.

— Нет, Мэт, — уверенно произношу я, хватая его за запястья.

Отстраняюсь и пристально смотрю я глаза:

— Нет.

— Почему, Лина? — вспоминаю этот блеск в глазах.

Пальцы продолжают нежно скользить по коже.

— Потому что это неправильно, Мэт, — убираю его руки и отодвигаюсь.

Натягиваю одеяло по самую