— Но почему? — искренне удивилась ДжиХён. — Она же ничего плохого про президента не говорила. Наоборот — только хорошее.

— В том-то и дело, — ХёМин, как самая рассудительная, сразу уловила суть. — ЮнМи на награждении хвалила нашего президента, а сегодня госпожу Пак КынХе обвиняют в коррупции и злоупотреблениях. Вот хейтеры и пишут, что либо Агдан подкупили, либо она сама решила неудачно прогнуться под власть. Ну и получила. В общем, не вовремя она президента похвалила.

— А мы сколько раз её предупреждали, что айдолам запрещено говорить про политику, — напомнила КюРи. — А она всё равно… Упрямая и глупая. Теперь хейтеры её живьём закопают. И президент СанХён опять её выгонит.

— Что-то мне всё это напоминает, — вздохнула БоРам. — Как называется чувство, когда кажется, что такое уже было?

— Стыдно француженке не знать такие слова, — почти всерьёз упрекнула её СонЁн. — Дежавю это называется. А ЮнМи просто в своём репертуаре. С ней никогда не будет скучно. Однако, если так будет продолжаться, то нам всем точно грозит нищета.

ДжиХён тут же капризно надула губки:

— Эту фразу должна была сказать я.

— Девочки, — вскинулась ХёМин. — Надо попросить ЮнМи, чтобы она ни в коем случае ничего про нас не говорила ни на каких интервью. Помните в ту субботу, когда мы были на шоу "Weekly idol", она как начала рассказывать о том, что мы все такие дружные, такие заботливые и всё у нас так хорошо… Кто знает, тот выпуск уже выходил в эфир?

— Кажется, ещё нет, — сказала КюРи. — Чон ХёнДон ещё ей сказал, что шоу планируется показать в следующие выходные. То есть уже завтра.

— Нам конец, — пискнула БоРам. — Давайте уедем куда-нибудь далеко и надолго.

— У меня такое чувство, что я работаю не в музыкальном агентстве, а плыву в лодке по штормовому морю, — пожаловалась ДжиХён. — То вверх на волне взлетаем, то вниз проваливаемся. И так уже несколько раз. И всё из-за ЮнМи.

И тут на кухню заглянула вернувшаяся из студии Юна.

— Анньён, страдалицы. А для нас новую песню написала. Хотите, спою?

— Как ты можешь о песнях думать, когда вокруг такое? — взорвалась ИнЧжон. — Такое вот такое… всякое?

— О песнях я могу думать всегда, — улыбнулась ЮнМи. — Даже если меня в тюрьму посадят, я и там буду песни сочинять. Ну, голова у меня так устроена. А новая песня как раз в тему. Называется "Всё пройдёт".

Она принесла из своей комнаты гитару, села на диван и, чуть помедлив, запела почему-то чуть хрипловатым голосом под негромкий перебор струн. Непривычная для корейского слуха очень лиричная мелодия заворожила девчонок с первой же строчки. Сколько Юна мучилась переводя текст, сколько нервов истрепала, но, кажется, получилось неплохо. Даже смысл удалось не потерять.

Вновь о том, что день уходит с Земли,

Ты негромко спой мне.

Этот день, быть может, где-то вдали

Мы не однажды вспомним.

Вспомним, как прозрачный месяц плывет

Над рекою Накдонг.

Лишь о том, что все пройдет,

Вспоминать не надо.

Все пройдет, и печаль, и радость;

Все пройдет — так устроен свет.

Все пройдет, только верить надо,

Что любовь не проходит, нет.

Настоящей любви-то у них ещё, думается, и не было. А если в прошлом какая-то влюблённость и была — как же девчонкам и без влюблённостей? — то давно прошла и настоящей любовью не являлась. И сейчас, Серёга точно знал, ни у одной из его сонбе не было парня. Контракт, понимаешь, запрет на отношения, плюс почти полное отсутствие свободного времени. Когда уж тут влюбляться? А ведь хочется.

Спой о том, как вдаль плывут корабли,

Не сдаваясь бурям.

Спой о том, что ради нашей любви

Весь этот мир придуман.

Спой о том, что биться не устает

Сердце с сердцем рядом.

Лишь о том, что все пройдет,

Вспоминать не надо.

Ну всё, поплыли подруги, закручинились, расквасились. СонЁн вся в меланхолии, смотрит на Юну, не отрываясь.