нарушая торжественную тишину, царившую в особняке. Он старался идти как можно тише, но это у него плохо получалось. Каждый его шаг отдавался эхом в длинном коридоре, привлекая внимание невидимых слуг, которые, он был в этом уверен, наблюдали за ним из-за прикрытых дверей.

Запах в доме был тоже необычным. Никакого намека на ту зловонную смесь гнили, плесени и нечистот, к которой он так привык в канализации. Здесь пахло… чистотой. И еще чем-то сладковатым, цветочным, что вызывало у Парцифаля легкое головокружение. Он не привык к таким ароматам.

Наконец, дворецкий остановился перед массивной, дубовой дверью, украшенной сложной резьбой и позолоченными ручками. Он тихо постучал, и из-за двери послышался приглушенный голос:

— Войдите.

Дворецкий отворил дверь и, сделав легкий поклон, объявил:

— Господин барон, — произнес он, его голос был ровным и бесстрастным, — Мастер Сантехнических Искусств прибыл. Как и было вами повелено.

Парцифаль вошел в кабинет, стараясь не задеть плечом дверной косяк. Барон Альбрехт фон Вайсбург сидел за огромным, изготовленным из темного, полированного дуба, столом, сплошь заваленным стопками бумаг, книгами в кожаных переплетах и различными странными предметами, назначение которых Парцифаль не мог даже представить. Комната была обставлена с роскошью и вкусом: тяжелые, бархатные портьеры на окнах, камин, облицованный мрамором, картины в позолоченных рамах, книжные шкафы, заполненные фолиантами. На стене висел большой, искусно выкованный меч.

Сам барон был одет в дорогой, темно-синий бархатный камзол, расшитый серебряными нитями. На его тонких, аристократических пальцах блестели перстни с драгоценными камнями. Лицо барона было бледным и немного впалым, с острыми скулами и тонким, орлиным носом. Его глаза, холодные и пронзительные, словно два куска льда, внимательно изучали Парцифаля.

— Вы — тот самый Мастер Сантехнических Искусств? — спросил он, его голос был низким и немного хриплым, словно он давно не разговаривал.

— Именно так, ваша светлость, — ответил Парцифаль, чувствуя себя неуютно под пристальным взглядом барона. Он постарался придать своему голосу как можно более уважительный тон, хотя ему очень хотелось поскорее убраться из этого помещения, которое казалось ему слишком роскошным и… стерильным.

— Что ж, — барон откинулся на спинку своего кресла и скрестил руки на груди, — у меня для вас задание. В моем скромном поместье возникли… некоторые небольшие трудности… с канализационной системой. Небольшие засоры, неприятные запахи… к тому же, появились какие-то неприятные твари. Слуги постоянно жалуются, гости выражают недовольство… В общем, вы понимаете. Нужно срочно навести там порядок.

— Разумеется, ваша светлость, — кивнул Парцифаль. — Канализация — это, так сказать, мой конёк. Не волнуйтесь, я все испродам… то есть, исправлю.

— Прекрасно, — барон довольно улыбнулся. — Я уже не первый раз вызываю мастеров, но пока что никто не смог справиться с этой… неприятной проблемой. Вызывали даже некоего Геракла, которого мне порекомендовал мой давний друг — Авгий, царь Элиды. Он рассказывал, что этот Геракл в свое время прочистил его конюшни... Представляете, какие там были… гм… авгиевы конюшни. Я подумал, если он справился с таким, то и с моей канализацией проблем не возникнет. Но, как видите, я ошибся. Он только развел грязь и сбежал.

"Геракл? Авгий? Конюшни? — Парцифаль нахмурился. — Что за бред он несет?" — подумал он, но вслух спросил совсем другое: — А монстры в канализации… они сильные? Какой у них уровень? Мне нужно подготовиться.

— Не должны быть слишком сильными, — ответил барон, пожав плечами. — Мое поместье, как вы заметили, находится в довольно… благополучной локации. Так что, уровень монстров там не должен превышать… десятого, максимум пятнадцатого. Но, на всякий случай, будьте осторожны. Никогда не знаешь, какие сюрпризы могут поджидать в этих… темных глубинах.

— Конечно, ваша светлость, — серьезно кивнул Парцифаль. — Я буду осторожен. Обещаю вам, что наведу в вашей канализации идеальный порядок. Когда я могу приступить к работе? Мне нужно… осмотреть место происшествия, так сказать.

— Немедленно, — сказал барон, вставая из-за стола. — Время — деньги, как говорится. Дворецкий вас проводит.

— Благодарю вас, ваша светлость, — снова поклонился Парцифаль. —Не сомневайтесь, вы не пожалеете, что обратились ко мне.

Дворецкий провел Парцифаля через длинную анфиладу комнат, каждая из которых была роскошнее предыдущей, и наконец, они спустились по широкой, мраморной лестнице в подвал. Здесь, под землей, атмосфера резко изменилась. Исчез тот сладковатый, цветочный аромат, который витал в верхних помещениях особняка. Его сменил тяжелый, затхлый запах сырости и плесени, с легким душком… канализации. Парцифаль невольно улыбнулся. Он был в своей стихии.

— Вот, — сказал дворецкий, указывая на тяжелую, железную дверь, — вход в канализационную систему. Будьте осторожны, господин Мастер. Там… довольно неприятно.

— Не беспокойтесь, — ответил Парцифаль, — я привык.

Он открыл дверь и вошел внутрь, Грызун последовал за ним. Дворецкий, поморщившись, остался снаружи. Парцифаль не мог его винить. Зрелище, которое открылось перед ним, действительно было не для слабонервных.

Канализация поместья барона, конечно, была гораздо чище и ухоженнее, чем городская, но все равно представляла собой довольно неприятное зрелище. Низкие, каменные своды, покрытые толстым слоем слизи и плесени, узкие, извилистые туннели, заполненные стоячей водой, в которой плавали непонятные сгустки и обрывки чего-то… органического. Зловоние, хотя и не такое сильное, как в городской канализации, все равно было довольно ощутимым. Из темноты доносились странные звуки: шорохи, скрежет, тихое попискивание.

"Ну, что ж, — подумал Парцифаль, — приступим."

Он достал из рюкзака свой "Набор Инструментов Мастера Сантехники" — многофункциональное устройство, которое могло трансформироваться в лопату, кирку, лом, гаечный ключ и еще десяток других полезных в канализации предметов. Грызун, оглядываясь по сторонам своими красными глазками, принюхивался и издавал тихое, прерывистое рычание. Он чувствовал присутствие канализационных тварей и был готов к бою.

Парцифаль приступил к работе с привычным энтузиазмом. Он был в своей стихии. Используя свои навыки и инструменты, он методично продвигался по туннелям, устраняя засоры, прочищая трубы, укрепляя обрушивающиеся стены. Он действовал быстро и эффективно, словно вся его жизнь была посвящена этому неблагодарному делу.

Время от времени из темноты на него набрасывались канализационные монстры: гигантские крысы, слизистые черви, ядовитые пауки. Но Парцифаль был к этому готов. С помощью Грызуна он быстро расправлялся с ними, используя свои навыки и оружие. Он действовал хладнокровно и решительно, словно не замечая отвратительного вида и запаха своих противников.

С каждым убитым монстром, с каждым устраненным засором, Парцифаль чувствовал, как растет его опыт и улучшаются характеристики. Он