За завтраком стало очевидно: что-то случилось. Почти все девочки только и делали, что жаловались на снег, но Джастис заметила, что учителя собрались в дальнем конце столовой и что-то напряжённо обсуждают. Матрона тоже там была, и Хатчинс.

– Benedictus benedicat, – произнесла Хелена Блисс, и все шумно принялись за еду. Джастис показалось, что староста чересчур бледная, но она как ни в чём не бывало со спокойным достоинством восседала во главе стола префектов. Чем же она занималась на чердаке прошлой ночью?

Стулья заскрипели по полу, и все шумно поднялись, когда вошла мисс де Вир.

– Садитесь, – сказала директриса с улыбкой. И подошла к группе учителей.

– Как думаешь, о чём они разговаривают? – спросила Джастис Стеллу. Она ещё не успела рассказать Стелле о вчерашних приключениях.

– Может, о снегопаде, – сказала Стелла. – Решают, будет сегодня лякросс или нет.

Была суббота, а значит, принудительная игра в лякросс после обеда. Джастис молилась, чтобы на спортивных площадках снег был пять футов глубиной.

– Конечно, будем играть, – сказала Роуз. – Снегом нас не запугаешь.

– Если они обсуждают игру, – сказала Джастис, – почему нет мисс Томас?

Все глянули на учителей. Мисс Крейн, мисс Батерст, мисс Моррис и месье Пьер стояли голова к голове и шептались. Хатчинс держался в сторонке, руки по швам, ему явно было не по себе. Матрона и мисс де Вир были за главных и теперь о чём-то совещались.

Мисс де Вир хлопнула в ладоши.

– Девочки, прошу внимания.

Две сотни голов развернулись в её сторону.

– Как вы заметили, за ночь выпало много снега. – Кто-то захихикал, но Джастис показалось, что директриса не в настроении шутить. – Крайне важно расчистить дорожки, чтобы нам доставили продукты и другие посылки, – продолжила мисс де Вир. – Попрошу всех разделиться на команды по пять человек. Думаю, проще остаться в своих группах. Утренние уроки отменяются. Когда вернётесь после работы, вас будет ждать горячее какао в общей комнате. Это всё. Доедайте завтрак.

– Почему это мы должны оставаться в своих группах? – сказала Роуз, ковыряясь в остывшей каше. – Я хочу с Алисией. – Она пристально посмотрела на Джастис, которая невинно улыбнулась ей в ответ, будто ничего не слышала.

– Мне вообще туда не хочется, – сказала Ева. – Там мороз. А у нас только школьные пальто и шапки.

– Странно, почему нельзя надеть брюки, – сказала Джастис. – Это намного практичнее.

– Нам нельзя брюки, – сказала Роуз. – Мы ведь не мальчики.

«Почему бы и нет?» – подумала Джастис. Мама рассказывала, что в войну женщины-рабочие часто надевали брюки. Это намного удобнее, чем юбки. Если Джастис когда-нибудь станет директором школы (что за мысль!), брюки станут частью школьной формы.

Но когда Сипухи высунулись наружу, даже Роуз признала, что они не одеты для такого мероприятия. Уже через несколько секунд их ботинки промокли насквозь, а школьные пальто почти не защищали от жестокого ветра, который разгулялся на топях. Хатчинс расчистил дорожку через огород и выдал каждой по лопате.

– Копайте, – сказал он, глядя из-под шерстяной шапки, которую натянул по самые брови. – Отсюда и до спортивного зала.

– Зачем? – сказала Джастис, шагая по дорожке бок о бок со Стеллой. – Посылки оттуда не доставляют.

– Наверное, чтобы играть в лякросс, – сказала Роуз, которой, к её несказанному счастью, разрешили надеть меховую шапку.

– В таком случае, – проворчала Джастис, – где же наш тренер?

За огородом снег был глубиной в фут[7]. Они трудились вместе с Хатчинсом, работали по очереди, но прошло больше часа, прежде чем они добрались до спортивного зала. Девочки раскраснелись и валились с ног. Несмотря на это, подумала Джастис, какой восторг – быть на свежем воздухе. Снег блестел под лучами солнца так, что больно было смотреть, а небо было ясное и пронзительно голубое.

Ей даже понравилось разгребать снег, хотя толку от неё было немного. Стелла справлялась лучше всех, сильная и ловкая, она даже придумала свою систему. Джастис решила, что дома ей наверняка приходилось много работать – в саду, например, или таскать уголь. Самой тяжёлой обязанностью Джастис было заправлять постель и поливать мамин сад. Интересно, что теперь стало с садом. Она не представляла, чтобы папа поливал его после заседаний в суде.

Джастис вздрогнула, когда что-то холодное ударило её в затылок. Она обернулась и увидела, что Нора улыбается во весь рот. Джастис улыбнулась в ответ, в две секунды слепила снежок и бросила его в Нору, но та увернулась, и снежок угодил в Роуз (ой!), которая завизжала не своим голосом и принялась обстреливать Джастис снежками. Стелла бросилась на защиту подруги, и вскоре все девочки кидались снежками, хохотали, скользили и падали в своей неудобной обуви.

Хатчинс обернулся:

– Прекратить. Это серьёзная работа. Продолжайте копать.

«Что тут серьёзного? – подумала Джастис, внезапно поёжившись. – Мы ведь просто чистим дорожку к спортивному залу». Но его тон произвёл на них впечатление, девочки подняли лопаты и снова принялись разгребать снег позади высокого широкоплечего Хатчинса.

Прошло совсем немного времени, и солнце со снегом перестали радовать. Джастис с трудом продвигалась вперёд, мучаясь с тяжёлой лопатой и пытаясь расширить дорожку, которую расчистил Хатчинс. Казалось, прошла целая вечность, и вскоре на окоченевших руках появились мозоли, а спина неприятно заныла. Норины очки постоянно падали в снег. Стелла спокойно трудилась впереди. Хатчинс ни разу не обернулся, пока они не добрались до спортивного зала.

«Молодец», – сказал он Стелле. «Хорошо постарались» – Джастис и Норе. И «Горе-работнички» – Роуз и Еве, которые даже перестали притворяться, что помогают. Роуз возмущённо фыркнула, а Ева стала оправдываться, что отморозила руки. Хатчинс не обратил на них никакого внимания и достал из кармана фляжку. Он сделал глоток и протянул Стелле, которая покачала головой. Помедлив, он передал фляжку Джастис, которая вытерла горлышко рукой и отпила. На вкус как кофе с бренди, и голова сразу закружилась. Но потом она почувствовала, как тепло растекается по всему телу, до самых ног, будто внутри её поместили крошечный обогреватель.

– Спасибо, – сказала она Хатчинсу. – Просто супер.

К её удивлению, он рассмеялся, выставив напоказ две дырки вместо передних зубов.