Шрифт:
Закладка:
Маша ночевала в ванной, боялась выйти, услышала только как под утро хлопнула дверь, он ушёл. Лицо и тело болело, через несколько дней на работу. Что делать Маша не знала. Слава богу, что после скандала Игорь не появлялся недели две и не звонил. На работе Маша соврала, что упала. А сама со страхом ждала телефонного звонка Калюжного. В середине сентября он возник. Был абсолютно трезв, вел более-менее прилично, даже секс был не таким ужасным, об инциденте не вспоминал, денег оставил больше, чем обычно.
Маша перевела часть денег деду, теперь она будет это делать каждый месяц, остальное положила себе на книжку в банк.
Прошло больше года. В жизни Маши ничего в лучшую сторону не поменялось, ее деспот по-прежнему издевался: бил, относился как вещи. Маша устала прятать синяки, потеряла интерес к жизни. Когда она становилась неинтересна в постели, он опять же ее бил, ремнём, по спине, по рукам.
Маша его очень боялась. Перепады настроения у Игоря были частыми, Маша уже точно знала, что он употребляет наркотики. Застала как-то вечером: он нюхал порошок, наверное этим не ограничивался, в последние встречи обращала внимание на следы от уколов на руках…. Ей стало жутко настолько, что она вела себя ниже травы — тише травы. О разговоре об уходе не могло быть и речи, Маша переживала, что Калюжный может добраться до ее родных.
Работа была отдушиной, но уже и там замечали, что с ней что-то не то. Когда он уезжал в Москву, жизнь играла новыми красками: Маша гуляла, радовалась жизни, ездила к деду с Кирюшей. Она приезжала на неделю раз в два месяца. Кирюша ее любил, они вместе ходили в кино, кафешки и детские центры. Она всегда навещала могилу матери и просила прощения.
Выглядела Маша тоже по другому: скромно одетая, запуганная как мышка. Как-то ее повстречала Лена и не сразу узнала:
— Маша, привет, что с тобой, ты сама не своя, — Лена похорошела. Длинные волосы, голубые глаза, уже не та худая девочка, поправилась прилично и ей это шло.
— Леночка, как я рада тебя видеть, — заплакала Маша.
Вечером девочки пошли в кафе пообщаться. Маша рассказала, что живёт как в рабстве, Лена расстроилась, но ничего не смогла посоветовать, только обратиться в полицию, но на что? Ее ведь и не удерживают в четырёх стенах, а уйти страшно, вдруг деду и Кире мстить будет. И ее найдет и убьёт.
У Лены в личной жизни тоже были перемены, она встречалась с участковым врачом. Он молодой, недавно работать пришёл. "Ну хоть у кого-то все хорошо" — подумала Лена.
После Нового года Калюжный пропал, уехал в Москву и не вернулся, его не было уже месяц, аренда квартиры заканчивалась. Маша не знала, что делать искать новое жильё или ждать когда выгонят. Она молила бога, чтобы он не вернулся. Наконец-то увидела свет в конце тунелля.
Через несколько дней на телефон Марии позвонила какая-то женщина:
— Привет, ты кто? — спросила она
— Я… А вы кто? — спросила Маша
— В общем так, я его жена, а звоню, что бы уведомить тебя. Не жди Игоря, он умер.
— Как? — спросила Маша
— Он умер от передоза. Я знала, что мой козел имел много любовниц, за свою недлинную жизнь. С этим я мирилась, потому что сама люблю мужиков. Но недавно выяснилось, что он еще потребляет наркоту. Его нашли за городом, видать в какой-то компании был, когда умер вывезли его, чтобы притон не накрыли — ответила женщина.
— Ужас! А откуда вы про меня узнали? — Машу трясло.
— Следили за ним, чтобы компанию не просрал, и так на вас шлюх столько денег слил… Короче, ты поняла меня, квартиру снимать тебе никто не будет больше и денег давать тоже. Так что крутисть сама… Ариведерчи, потаскушка."
Маша выдохнула и поняла, что жизнь дает второй шанс.
"Как я могла променяла свою счастливую жизнь с любимым и ребёнокм на это дно. "Нет мне прощения" — Маша разрыдалась.
Трёхлетний ад Маши закончился, она сняла для начала маленькую студию, на окраине города. Теперь ей приходилось по часу добираться на работу. Зато она не просыпалась в холодном поту по ночам и не пугалась каждого шороха и шага в подъезде, не боялась, что в квартиру ворвется ее мучитель будет издеваться. Денег от Калюжного осталось немного на счёте у Маши, большую сумму она отдавала деду на Кирюшино воспитание.
Есть ещё зарплата и золото подаренное ее мучителем, носить которое она не собиралась. Сдав побрякушки и некоторые выгодно продав знакомым — коллегам, она насобирала приличную сумму для аренды хорошей квартиры в центре на год.
В планах Маши было перевезти деда с Кирюшей в Иркутск, здесь больше перспектив для его учебы. Деду качественное медицинское обслуживание необходимо.
— Я согласна на аренду. Договор заключаю на год, — Маша ходила по большим комнатам меблированной квартиры, с ремонтом в историческом центре города. Вид из окна квартиры выходил на Нижнюю набережную Ангары. Красивейшее место, с памятниками архитектуры, привлекающее толпы туристов. Недалеко от дома находился Богоявленский собор — это целый комплекс зданий с колокольней, расположенной на одной оси с главным приделом, трапезной и четвериком.
После оформления документов, Маша надела платок и пошла в храм.
Она плакала перед иконами, просила у господа прощения за грехи, поставила свечу за упокой матери, за здравие Кирилла и Василия Михайловича.
— Поплачь поплачь дочка, слезы очищают, — сказала подошедшая к девушке работница храма.
На выходных Маше поехала в Ангарск.
— Маша приехала, — бежал навстречу ей Кирюша. Василий Михайлович и Кирилл встречали ее на автовокзале.
— Кирюшенька, зайчик, я тебе такую интересную игру привезла! — Маша обняла мальчика.
— Здравствуй, дедушка, — Маша поцеловала Василия Михайловича в щеку. Василий Михайлович сдал за последнее время.
Дома родные приготовили ужин, Кириллу было почти одиннадцать, он был помощником деда, мог почистить картошку, нарезать салат, отварить яйца или пожарить яичницу и даже уже учился варить суп.
В школе он учился хорошо, не отличник, но претензий у учителей не было к нему. Перень добрый, отзывчивый.
— Маша я подрасту и стану волонтёром, буду людей искать, — решил Кирилл, — дед сказал что это хорошее дело.
— Какие у тебя взрослые взгляды на жизнь уже, молодец, — поддержала его Маша.
— Маша, кушай, салатик из огурцов и помидоров, картошечка жаренная, — предлагал Василий Михайлович.
Он отметил, что Маша все также скромно одета и накрашена, но в этот
