Конго Леопольдвиля. Гуляя по Браззавилю под пеклом, он захотел пить и задержался возле бара. Затем он остановился у живой изгороди, которая отделяла проспект от бара. Но он не стал входить, потому что за столиками в саду сидели только белые. Если бы он осмелился зайти в подобное кафе в Бельгийском Конго, его бы жестоко наказали. Но белая женщина пригласила его в сад и сказала, чтобы он садился, где хочет. Это привело Лумумбу в ужас.

Горло Патриса сжалось", - записал друг Лумумбы Пьер Клеман. В какую ловушку он попал? Он все больше беспокоился, когда хозяйка бара сама принесла ему стакан воды - и не просто стакан воды, а стакан минеральной воды. Патрису стало очень не по себе", - добавил Клеман. Ему удалось расплатиться за напиток и уйти как можно быстрее, не проглотив ни капли". Но он увидел, что расовые обычаи во французской колонии отличались от бельгийских на его собственном берегу реки. Это открыло Лумумбе глаза на реальную возможность перемен.

В 1944 году Лумумба переехал в Стэнливиль (ныне Кисангани), где поступил на почтовую службу и занялся профессиональным обучением; он стал редактором ежеквартального обзора почтовых работников. Он вложил много сил в городскую ассоциацию эволуэ и все больше вовлекался в политику; он был вице-президентом конголезского отделения Бельгийской либеральной партии, а также генеральным секретарем профсоюза государственных служащих. Лумумба оставался "преданным своему призванию самоотверженным аутодидактом", отмечает Нзонгола-Нталаджа. Он смог получить университетское образование, обучаясь дома, через чтение и переписку".

В 1951 году он женился на Полине Опанго Оно Самба, с которой у него родилось четверо детей: Патрис, Жюльен, Роланд и Мари-Кристин (которая умерла через несколько месяцев). От предыдущих отношений у него был сын Франсуа, а от отношений, начавшихся в 1960 году, - сын Ги, который родился уже после его смерти. Будучи искренним сторонником ценности образования, он считал плохое образование женщин, которых любил, своим недостатком; он хотел, как ему казалось, поднять их на ноги. Иногда это приводило к недовольству со стороны самих женщин.

Лумумба надеялся поступить в недавно созданный Лованиумский университет в Леопольдвиле, но ему отказали, сославшись на то, что он женат; туда могли поступать только холостяки. Он был горько разочарован. Но в 1956 году он стал одним из немногих конголезцев, посетивших Бельгию, когда его выбрали для участия в учебной поездке.

В том же году Лумумба был арестован за хищение средств из почтового отделения. Он признался в краже, которую уже начал возмещать до того, как его поймали. Его приговорили к двум годам тюрьмы, но срок был заменен на двенадцать месяцев после того, как эволуи Стэнливиля собрали средства для выплаты оставшейся суммы. Они понимали его нужду в деньгах; хотя он выполнял ту же работу, что и белые, он не получал такой же зарплаты. Лумумба не терял времени даром, находясь в тюрьме. Он написал книгу Le Congo, terre d'avenir, est-il menacé? ("Конго, моя страна"), которая была опубликована в Брюсселе посмертно. Книга выступала против расовой дискриминации, но с позиции поддержки "цивилизаторской миссии", на которую претендовала Бельгия. Эта точка зрения была "диаметрально противоположна" тому дискурсу, который он развивал в течение последующих нескольких лет.

В 1957 году он переехал в Леопольдвиль, где работал на пивоварне Bracongo, производившей пиво Polar. Получив должность директора по рекламе, он ездил по стране, рекламируя пиво, что вызвало соперничество с пивоварней Bralima, которая производила пиво Primus. Во время этой "пивной войны", пишет Нзонгола-Нталаджа, "Лумумба оттачивал навыки публичных выступлений, которые так пригодились ему на политических митингах и собраниях".

Растущие надежды Лумумбы на политические перемены были подкреплены речью, произнесенной в Браззавиле 24 августа 1958 года Шарлем де Голлем, премьер-министром Франции, в которой он заявил о своей поддержке самоопределения французских колоний: "Тот, кто желает независимости, может получить ее немедленно". За рекой Конго в Бельгийском Конго, пишет историк Дэвид Ван Рейбрук, бельгийские семьи "подавились своим кофе", услышав речь по радио. Но в городе поднялось ликование.

Если такое могло произойти в Африке, управляемой Францией, думали Лумумба и многие другие конголезцы, то почему бы этому не произойти в Африке, управляемой Бельгией? Два дня спустя группа эволюционеров в Леопольдвиле передала генерал-губернатору Хендрику Корнелису подписанную петицию, в которой осуждался "анахронический политический режим" Конго и требовалась дата "полной независимости". Несколько недель спустя некоторые из тех, кто подписал петицию, основали новую политическую партию - Национальное конголезское движение. Ее председателем стал Лумумба.

28 сентября 1958 года де Голль объявил референдум на всех территориях Африки, находящихся под властью Франции, и спросил их, хотят ли они оставаться членами французского сообщества народов; альтернативой было самоуправление. Голосование, как их заверили, было свободным.

Лумумба верил, что де Голль говорит из лучших побуждений. Поэтому он был потрясен реакцией французов, когда Гвинея проголосовала против того, чтобы оставаться во французском сообществе, и за самоуправление - единственная французская колония в Африке, сделавшая это. Колония стала независимым государством 2 октября 1958 года. Французские граждане, проживавшие в Гвинее, разгневанные, массово покинули страну. Поскольку мало кто из гвинейского населения был обучен навыкам, необходимым для управления страной, Гвинея осталась без администраторов и технических специалистов. Не хватало и необходимого оборудования, поскольку французы забрали все, что могли унести, включая пишущие машинки. Франция была в ярости", - рассказывал американский офицер генеральной службы, работавший позднее в посольстве США в Гвинее:

Они вывели всех своих людей. Они вырвали электрические провода для уличного освещения, для жилых домов и офисов, сломали генераторы местной больницы, разгромили улицы - все, что только можно придумать, они сделали. Это было ужасно. Они сломали лифт в одном небоскребе, что было просто подло и злобно, и это было ужасно, и страна не смогла преодолеть это.

Это было очевидно. Я имею в виду дыры на улицах, разбитые фонари.... Они ломали вещи и краны.... Я имею в виду, назовите это, они сломали это. Они были полны решимости преподать этой стране урок, и им это удалось.

Это был жестокий ответ на лозунг референдума первого президента Гвинеи Ахмеда Секу Туре: "Гвинея предпочитает бедность в свободе богатству в рабстве".

Перед Секу Туре стояла колоссальная задача. В ноябре 1958 года Нкрума пригласил его в Аккру на переговоры, чтобы найти пути продвижения вперед. Туре вернулся в Конакри, столицу Гвинеи, укрепленный соглашением о единстве с Ганой и займом, эквивалентным 28 миллионам долларов США.

Делегаты AAPC в большинстве своем симпатизировали Гвинее, и пока шла конференция, парламент Ганы одобрил официальный союз между двумя странами. Это