Шрифт:
Закладка:
– И что со мной будет дальше? – Марина повернулась к парню в футболке.
– Вы проведете остаток жизни в психиатрической клинике закрытого типа, ваше тело будет гнить, потому что вы останетесь парализованной. Через три года ваши мучения закончатся, к сожалению, в этом варианте жизни ничего уже изменить нельзя. До встречи через три года.
– Подождите, – взмолилась Марина, – я же не думала, что все вот так и закончится, я думала, что у меня еще есть время.
– Так вы как все люди, – парень пожал плечами, – вы все, все до единого, уверены, что впереди у вас еще много времени, чтобы все изменить. Но, к сожалению, это не так.
– Но вы же сказали, что ничего нельзя изменить в этой реальности, – Марина лихорадочно искала выход, – значит, могла быть и другая реальность?
– Конечно, – согласился с ней парень, – если бы вы в определенный момент жизни сделали иной выбор, многое бы изменилось, но не все. Есть такое понятие, как Судьба, и многие события просто невозможно не пережить, они все равно случатся, вне зависимости от того, хотим мы этого или нет … впрочем, у нас уже закончилось время.
– Подождите, – взмолилась Марина, – верните меня в тот момент, который мог изменить мою жизнь, умоляю!!!
– Хорошо, только вы ничего не будете помнить и …
Марину закружило, черная тьма поглотила ее, она подумала: «Жаль, что не успела спросить, кто же настоящий убийца моих подруг», – а потом…
А потом ее повело куда-то в сторону, закружилась голова.
Марина автоматически оперлась о стену в коридоре. Она на мгновение потерялась в пространстве, а потом вспомнила, что это ее первый рабочий день в Москве, и она дозвонилась до матери.
– Мама, что случилось? – У Марины дрожал голос. – Андрей не отвечает, Костин телефон выключен, что там у вас происходит?
– Такое горе! – запричитала бабушка. – Костю утром увезли на «Скорой», у него сильная рвота и понос, в реанимации сейчас!
– Прекрати голосить! – Марина посмотрела на часы, до конца перерыва оставалась пара минут. – Набери Ольгу, у них есть хороший частный педиатр, пусть свяжется с Андреем, выяснит, что с Костей.
– Да я не могуууу, – продолжала рыдать мать, – я ничего не соображаюююю… я разволновалась! Я ничего не знаю, – причитала бабушка, – они как в пять утра уехали, так от них нет ни звука.
– Ты Ольге позвонить-то можешь? Это все, что от тебя требуется!
– Не могууу, – бабка истерила и заливалась слезами, – сама звониии.
– Мама! У меня перерыв закачивается! – Марина уже бежала к кабинету. – Дозвонись до больницы, куда Костю увезли! Спроси, как у него дела! Дозвонись до Ольги! Сделай хоть что-нибудь!
– Да я не знаю, куда его увезли! Андрей не сказал ничего! – причитала бабка. – Давай, Марина, возвращайся домой, а то сына потеряешь.
Марина похолодела:
– Мама? Да что же ты такое говоришь? – Она едва сдерживалась, чтобы не разреветься.
– Марина, – в коридор выглянул недовольный Олег, – вы уже опаздываете! Мы вас все ждем! Поторопитесь!
– Я… я… сейчас! – Марина заметалась в панике. – Мама, мне надо бежать! У меня совещание!
– Я тебе поражаюсь, – бабка продолжала голосить, – у нее ребенок при смерти, а она о работе еще думать может!
Марина вернулась в кабинет на ватных ногах, в глазах у нее стояли слезы. Олегу было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что что-то произошло.
– Пойдёмте со мной! – Он взял ее за локоть и увел на открытую террасу. – Коллеги! – обратился он к команде, которая ждала, когда он представит им Марину, их нового руководителя, – дайте нам минут десять, и мы вернемся!
– Что с вами? – Он посадил Марину в кресло и принес ей воды. – На вас лица нет. Что случилось?
Марина взяла себя в руки:
– Прошу прощения, что задержалась. Небольшие проблемы, но они не повлияют на работу. Я готова к знакомству со своей новой командой.
– Вы уверены? – Олег испытующе на нее посмотрел.
– Конечно! – Марина улыбнулась. – Все хорошо.
Они вернулись в кабинет, Марина с жаром погрузилась в работу, до перерыва, который должен был состояться через два часа, она старалась не думать о сыне.
Как только Олег отпустил всех на обед, она схватила сотовый телефон и набрала Ольгу. Вкратце рассказала, что Костя попал в больницу, а Андрей не берет сотовый. Она попросила подругу связаться со своим частным педиатром и узнать, серьезный ли диагноз поставили ее ребенку. «За труды» педиатру и Ольге она кинула 10 000 на карту, тем самым лишив себя обедов на ближайшую неделю.
Следующий звонок был Андрею, и муж наконец-то взял телефон.
– Что с Костей? – Марина так заорала, что на улице на нее оглянулись прохожие, она спустилась вниз и теперь нервно прогуливалась перед офисом. – Ты почему не брал трубку? Что с сыном?!
– Да я не мог, – вяло отозвался муж, – я был с ним в палате, там звонки запрещены. Вернее, у меня забрали сотовый…
Но Марина его не слушала.
– Что с Костей??? Отвечай! – орала она, что есть силы прижимая телефон к уху.
– Ну… – протянул муж, – сейчас лучше, вечером переведут в обычную палату. Но он все время плачет и зовет тебя…
– Я прилечу, ночью буду дома, заплати дежурной сестре, чтобы меня пустили к нему в палату на ночь.
– Ты как, – осторожно спросил Андрей, – совсем возвращаешься или на время?
– Только на ночь! – отрезала Марина. – На рассвете я вернусь назад, если ты не забыл, у меня новая работа, которую я люблю.
– Как видно, сына ты не любишь совсем, – пробубнил муж, – если бы любила, все бы бросила и была рядом.
Марина закончила разговор с мужем – не было ни времени, ни желания выяснять отношения, она торопилась, еще надо было перезвонить Ольге.
Подруга взяла телефон сразу же:
– Маринка, короче, Валентина Степановна поехала в больницу к Косте, его в областную детскую положили. Я ей все десять тысяч кинула, она сразу перезвонит, как выяснит, что с ребенком.
– Спасибо!
Марина побежала обратно в офис, через пару минут начиналась вторая половина ее первого безумного рабочего дня в Москве.
Несмотря на крайнее волнение и переживания, она отлично справилась со стрессом, и Олег остался ею доволен.
– До завтра! – Инвестор крепко пожал ей руку. – Уверен, все получится.
– Спасибо! – Было уже восемь часов вечера, от Ольги поступали сообщения в ватсап, Марина уже знала, что с Костей ничего страшного не случилось и ребенку стало лучше.
