В спальню тут же бесшумно проскользнула тощая, в возрастных пятнах вея лет пятидесяти, лишенная даже намека на привлекательность. Это… было необычно. Я дернулась было к ней, рассмотреть эту вею поближе, когда поняла, что Анхард все еще держит меня за руку. Но едва я попробовала освободиться, он дернул меня обратно, бесстыдно прижимая к себе.

— Помни. Если надумаешь разбудить свою драконицу, только намекни.

Горячий шепот бил мне в висок, бок горел, прижатый к крепкому, полному огня и магии телу, но в груди даже не екнуло. Теофас сломал меня.

Без улыбки я взглянула на Анхарда и кивнула, но только чтобы он отпустил. Не могу же я препираться с дракониром при прислуге.

Я вышла вслед за прислугой, чувствуя, как лопатки прожигает взгляд Анхарда.

В дверях я буквально столкнулись с Кайне, побелевшей при виде меня, как полотно.

— Ты… — слово «живая» произнесено не было, но угадывалось на испуганно приоткрытых губах.

— Кайне? Ты, лисичка? — окликнул из приоткрытой двери Пепельный. — Заходи, не жмись.

Лисичка застряслась, как последний заяц, но пошла, словно ее на цепи тянули, в лице ни кровинки. Было что-то страшное в ласковом голосе командора. Взгляд Кайне зацепился за мне, безмолвно умоляя о помощи, но я отвернулась. Дракон обязан отвечать за свои поступки, уж так устроен этот мир. Самое страшное, что случится с Кайне это расставание с любовником, который не приходился ей ни мужем, ни Истинным. Просто красивый мужик. Расстаться с ним не так тяжело, как расстаться с жизнью.

Время в неожиданно людном коридоре, словно остекленело. Я прошла через ряд застывших в страхе прислужниц, мимо кабинета экономки, которая восседала черной статуей в кресле и не отрываясь смотрела на меня в приоткрытую дверь, мимо Атоля.

Их внимание меня беспокоило меньше всего, но чувство, что я не в порядке, было неприятным. Даже выдохнула с облегчением, когда наконец зашла в предоставленную спальню и за спиной щелкнул дверной замок.

Комната была… ужасна. Маленькая, всего два окна, узкая кровать, да еще и придвинутая к стене, а вот резной, черного дерева стол был хорош. Аж лоснился на солнце, проникающем в окна. Ковра нет, паркет продавлен, шторы выцвели. Это не драконье гнездо, это какое-то голубиное гнездышко.

— Здесь личная ванная, — многозначительно сказала Иза. — Одна из лучших комнат замка. Я сама выбирала. Если есть еще пожелания…

— А в других спальнях нет ванных комнат?

— Только совмещенные, вейра. По утрам там столпотворение, бывает по двадцать человек набивается.

Мать-драконица! Двадцать человек? Надеюсь, все эти двадцать человек хотя бы одного пола.

— Ты выбрала чудесную комнату, Иза, — сказала я твердо. — Комнаты лучше не найти.

Изыди из моей головой злой демон воображения. Двадцать человек в одной ванне — это преступление против человечества!

— Если у вас есть еще пожелания…

Иза с готовностью уставилась мне в глаза. Отказываться от доброй помощи я смысла не видела.

— Мне нужно платье и новое белье, а также меч. По возможности, из синской стали.

Иза задумчиво кивнула, и я в который раз поразилась ее непривлекательности.

— Если командор разрешит, принесу и меч. Что ж, вейра, если на этом все, то мне пора идти, работы еще много.

От окна до двери было всего несколько шагов, а значит решение нужно было принять быстро.

И я решилась.

Дорогие читатели, буду благодарна за ваши звездочки и комментарии! Это очень-очень вдохновляет :)

8. Изгои

— Постой, Иза.

Впервые в жизни я принимала решения, не обдумав их четырежды. А спешка любому дракону может выйти боком. Но… поздно.

Иза с деланным спокойствием обернулась, но я успела заметить, мелькнувшую в лице уязвимость.

— Прости, если этот вопрос причинит тебе боль, но… ты ведь не одарена магической каплей?

Служанка резко вскинула острый подбородок и сложила на груди руки, уходя в защитную позу. Секундное замешательство сменилось глухой обороной. Ее чувства можно было понять. Таких, как она называли, пустыми, но между собой, в кулуарах проскальзывало более грубое и прямолинейное «выродки».

Вальтарта делилась на дракониров — высших драконов, выходцев из древних родов, способных разбудить своего дракона, драдеров — вышедших из простых веев, одаренных от рождения магическим зрением и неплохим потоком, и веев. Веи хоть и были лишены магического зрения и управления потоком, становились хорошими ремесленниками, а хорошему ремесленнику, как известно, и короли кланяются.

К примеру, корону императору сотворила мастерская вея Ваджаха, который еще будучи безусым юнцом освоил ювелирное мастерство. Два императора подряд предлагали ему титул драдера, а королевство магов давало поместье в обмен на побрякушки, но тот только посмеялся. Отсидел свой срок за наглость, а все одно — к нему шла столичная знать, не было в стране ювелира лучше.

Но и веев, и драдеров, и дракониров роднила магия — кому природа дала лишь каплю силы, кого осыпала милостью с головы до ног, как Тео, но поток был дан каждому жителю Вальтарты. Но из века в века, в любой семье мог родиться увечный ребенок. Пустой. Выродок, как говорили высшие драконы. Такого человека было видно издали — лишенный здоровой регенерации и генов потомка дракона, он выделялся откровенной безобразностью, слабостью тела и, по слухам, слабостью души. Существо, созданное пороком.

Вот только это была ложь.

Пустой была моя нянька Инес. Сначала артефакт силы для нее делала моя мать, после я сама, чтобы ни одна живая душа не прознала, что личная прислуга принцессы лишена силы потока.

— Да, вейра, я выродок, — Иза подняла на меня блеклые глаза, сухая, натянутая, как струна. Готовая защищаться.

— Дай мне взглянуть.

Поймала Изу за рукав и коснулась пальцами запястье, где находился один из основных потоков силовой связи. Иза трепыхнулась и затихла, только рука подрагивала.

Вот оно — то, что показалось мне странным. Там, где у любого дракона белой звездой горело перепутье силы, у Изы было черным пятном. Я знавала еще двух пустых, не считал своей няньки, но никогда не видела темных пятен. А ведь я смотрела, я очень хотела помочь своей Инес.

— Ты когда-нибудь баловалась темным потоком? — спросила я тихо.

— Что вы! Разве бы я посмела? — начала было Иза и тут же сдулась, рукой махнула. — А если бы и захотела, разве ж меня послушается сила? С рождения я пустая. Меня ж сюда собственная семья отправила, не пригодилась в родном доме, поначалу