Кивнув своему внутреннему голосу, я схватила сумку, которую, оказывается, кинула просто в коридоре, и попыталась открыть входную дверь, но она мне почему-то не поддавалась, будто замок заклинило.

- Далеко собралась? – я вздрогнула, и повернулась. Глеб стоял в проёме двери спальни, скрестив руки на груди.

Я замерла, словно пойманный воришка. Но через какое-то время вернулась снова к попыткам открыть дверь.

- Это была ошибка, мне нужно домой.

- Поздно.

Глеб подошел, отодвинул меня в сторону, и очень легко повернув замок, дверь открылась. Он должен был меня отвезти обратно домой, но я решила, что сегодня «разорюсь» и доеду самостоятельно.

- Ничего страшного, я возьму такси. - Попыталась я протиснуться мимо него, но он меня остановил.

- Нет, ты не поняла. Поздно, теперь я тебя не отпущу.

- Что это значит? – я слегка отшатнулась. – Будешь держать меня в заложницах? Это не законно.

- Я про то, что раз мы с тобой договорились, то я теперь не отступлю. Я не привык менять планы, и если что-то придумал, то всегда чётко следую задумке.

- Давай не будем торопиться. Оба обдумаем всё, взвесим, наедине с собой. Я не уверена…

- Я думал, что торопиться как раз в твоих интересах.

- Пожалуй, я пойду. – Я проскользнула мимо Глеба, и выскочила в подъезд до того, как он успел что-то ещё добавить. Он был прав, конечно, с точки зрения рационализма, но мне и правда нужно было пространство, чтобы всё это переварить.

Глава 22

Домой я вернулась в максимальном раздрае. Мама видела, что что-то случилось, и со мной что-то не так, но когда она спросила меня об этом, я просто отмахнулась от неё, что устала на работе.

Как моя жизнь из простой и беззаботной успела превратиться вот в это? Почему мне нужно было принимать судьбоносные решения так резко?

Однако утром, когда я проснулась, я уже знала, что мне надо делать. Решение уже было у меня в голове, и я была уверена, что оно единственно верное.

Это не нормально, и даже странно, когда двое почти незнакомых людей вдруг решают стать родителями ребёнка, так быть не должно. Поэтому мне придётся поговорить с Глебом, ещё раз поблагодарить его за предложение, и отказаться.

Больше всего меня смущало то, что я не понимала его мотивы. Зачем он согласился? Что заставило его это сделать?

Это у меня время было ограничено, он же, как мужчина, мог «стругать» детей хоть до самой смерти. Тем более, что он сказал, что со здоровьем у него никаких значительных проблем не имеется.

Конечно, было немного неловко, что сейчас он явно будет подвержен агрессии со стороны Антона, но он сам решил за меня вступиться, я его об этом не просила. Я надеялась, что Антон не станет пытаться вставлять ему палки в колёса, и просто примет всю ситуацию как мужчина. В чём я, безусловно, сомневалась.

В больнице я решила сказать, что пока приостанавливаю лечение. Как поднакоплю денег, может, через год или два, попробую ещё раз повторить процедуру уже с донорским материалом. В конце концов, не зря существовали специальные банки, где не обязательно было даже знакомиться с отцом будущего ребёнка.

Приняв это непростое решение, мне моментально стало легче, потому что теперь я хотя бы знала куда двигаться, и первым моим пунктом значился развод. Я точно ни под каким предлогом не собиралась оставаться замужем, и пошла сразу с утра в ближайшее отделение загса, чтобы уточнить все нюансы по этому вопросу.

Оказалось, что так как у нас нет детей, и не будет раздела имущества, развести нас было особо не проблема. Но загвоздка заключалась в том, что на развод должны были быть согласны обе стороны. И вот в согласии со стороны Антона я очень сомневалась.

Общаться с ним снова у меня не было никакого желания, и, вкратце изложив ситуацию сотруднице, она посоветовала мне попробовать подать заявление через сайт. Если со стороны мужа придёт отказ, то действовать придётся через суд.

Домой я возвращалась медленно, наслаждаясь отличной погодой, и используя это время, чтобы подумать. По пути мне встречались пары с детьми, дети, идущие за ручку со своими мамами, компании подростков, и я представляла, что будет со мной лет через пятнадцать, если у меня так и не получится родить.

К тому времени у меня такой возможности уже точно не будет. Вряд ли я поменяю своё отношение к воспитанию детей, взятых из детских домов…В том смысле, что я отлично к этому относилась, но для себя давно поняла, что это не мой вариант, я просто-напросто не справлюсь. Не буду ли я жалеть потом, что упустила такую возможность, отказав Глебу?

Так, погруженная в свои раздумья я дошла до дома, и даже поднялась на этаж, затормозив уже только у входной двери, потому что услышала из-за неё мужской голос.

По телу тут же пробежал холодок. Первой мыслью стало, что Антон пришёл к нам домой, и теперь ведёт разборки с моей мамой. Я до сих пор помнила, глядя на отметки на руках и подбородке в отражении зеркала, как в порыве эмоций он может причинить даже физическую боль, пусть и, скорее всего, не специально.

- Мама? Мама! Это я! – я поспешно зашла в квартиру, и застыла на пороге. Потому что всё оказалось совсем не так, как я себе представляла.

На кухне сидела мама, и спокойно попивала чай, но не с Антоном, а с Глебом!

О том, как он узнал мой точный адрес, история умалчивала, но не думаю, что это какая-то слишком сложная задача.

- Ой, Дина! Как хорошо, что ты пришла. А то Глеб за тобой заехал, а ты только ускакала. Так что я тебе звонить не стала, на чай вот пригласила.

- Хорошо, спасибо, мама.

- Очень интересный у тебя клиент, учтивый. Рассказал мне, что вы с ним вместе сейчас будете над каким-то проектом работать. Очень рада за тебя, что появились какие-то перспективы.

- Угу. – Я прямо видела у себя в голове выражение лица мамы, которое появилось бы у неё, если бы узнала, что имел в виду Глеб под «совместным проектом». – Глеб, можно тебя на минутку?

- Конечно. Зоя Васильевна, спасибо вам огромное за чай. Было очень вкусно, и очень приятно с вами поболтать.