Сахароза сидела на стуле облокотившись на свои руки, пристально разглядывая всё вокруг. Уж до боли непривычный интерьер. Красивая лестница была над головой, рядом стояли горшки с цветами, немного тумбочек да украшений, всё для уюта. В добавок девушке уж очень понравилась хозяйка Верр Голдет, на вид она была сильной и независимой женщиной, казалось, решила бы все проблемы самостоятельно, голос приятный и уверенный, гостеприимная и культурная. В общем вывод у Сахарозы о ней таков — Верр Голдет уж точно ей по душе.

— Ваш заказ! Приятного аппетита и хорошего вечера!

Пока та размышляла, уже и ужин принесли. Запах был чудным и ароматным. Мятноволосой потребовался всего кусочек, как янтарные очи заблестели от удовольствия.

— Приятного аппетита, — ломая палочки пополам, спокойно сказал юноша.

— И тебе.

После ужина они обратно пришли в комнату, день выдался не из лёгких, поэтому оба уже были уставшими.

Сахароза взяла сменную одежду и пошла переодеваться в ванную, пока Альбедо отдыхал на кресле, о чём-то раздумывая.

Он думал о сегодняшнем дне, о чувствах, которых испытал пока был с ней, а именно — тепло и радость, но не совсем такие, как к другу, скорее, нечто большее, которое он не мог объяснить, просто не подбирал и слова, чтобы описать подобное явление. Это как летний пляж, где тепло и спокойствие так же грело душу, до самых кончиков. В груди он ощущал нечто, похожее на щекотку, совсем не похожее чувство, которое ощущал до этого, оно будто только усилилось или возросло в несколько раз больше.

Сможет ли мне дать ответ Син Цю? — промелькнула мысль в голове у парня.

Ведь, об этом он думал уже достаточно, чтобы понять — что это?

— А вот и я! — выходя из ванной комнаты промолвила Сахароза.

— Хорошо, ложись спать, ты наверняка уже устала, тебе нужен отдых.

— А ты? Ложись тоже спать!

— Ну как видишь, я уже на своём спальном месте, — насмешливо ответил Альбедо, как моментально та покрылась знакомой краской.

— Я… я не хочу чтобы ты спал на кресле! Это же ужасно неудобно, а завтра ещё предстоит много работы!

— Предлагаешь спать с тобой?

Иногда его прямолинейность сводила её с ума. И секунды не успело пройти, как в голове промелькнули картинки! Отчего та смущённо отвела взгляд.

— Т-ты как обычно!

— Ну, мне ведь не остаётся выбора, так?

— Я не против, — она отвернулась к сумке, делая вид, что роется и что-то ищет, когда всё лицо обрело цвет яркого заката или было похоже на спелое красное яблоко! Сахароза сама того не знает, зачем сказала такое?

А Альбедо сидел шокированный, актерская игра в юмориста вышла из под контроля, такого он точно не ожидал, хотя в сердце словно что-то ёкнуло.

— Ну… раз ты не против, кровать всё равно большая, слева с краю я, в правом ты.

В ответ поступил лишь смущённый кивок от Сахарозы, и она аккуратно прилегла к самому краю постели, а за ней и юноша, одновременно погасив с собой лампу.

И лишь яркий свет луны проникал через окно.

— Доброй ночи, — внезапно сказал он.

— И тебе.

* * *

Утром после завтрака они поблагодарили за гостеприимство хозяйку Постоялого Двора и продолжили свой путь. Быть по правде, Сахароза всё утро думала об этой ночи, уснуть не могла она долго, поэтому тщательно слушала глубокое дыхание парня. Спал он чутко, но особо не ворочался, разве что… один раз перевернулся на другой бок, всё бы ничего, но… так он оказался ближе. Позже, когда девушка убедилась в том, что Альбедо точно спит, медленно и тихо повернулась к нему.

Он тихо спал, также негромко сопел, светлые локоны волос небрежно лежали на лице, которые так и манили убрать их за ушко, но позволить себе такого она не могла. Само лицо было расслаблено, рот чуть приоткрыт. Этой ночью она сдерживала себя как могла, он был так близко, но одновременно непозволительно далеко. Рука порой тянулась к его лицу, в надежде на короткое прикосновение, но тут же прятала её под бок, быстро отворачиваясь.

— Не выспалась? Если это так, то как придём, можешь вздремнуть немного, — вырвал из воспоминаний Альбедо.

— Ну, есть такое, если честно, но я потерплю! А то как-то… неприлично.

— Как знаешь.

Идти потребовалось не так много, так что на горизонте уже виднелись странные дома, которые еле выглядывали из-за высоких гор.

Когда они шли уже через мост, что вёл прямиком в город, Сахароза чуть ли не ахнула от неописуемой красоты! Разглядывая красивую набережную, где торговцы уже давно начали свой новый день, иногда мимо пробегали детишки, по всей видимости играя в пиратов, повсюду бродили миллелиты с длинными копьями и серьёзными видами.

— Здесь так красиво! Альбедо!

— Почему-то я знал, что ты это скажешь, однако, нас уже ожидает Син Цю.

— Где?

— Да вон стоит, с голубыми волосами, тот, что разговаривает.

— Это… Син Цю?… Я думала, это…

— Есть такое, соглашусь, только ему этого не говори.

Пара незамедлительно подошла к знакомому Альбедо.

Он выглядел как почтительный принц, красивое и светлое пальто, с пояском на талии, руки были в карманах, а на лице незамысловатая улыбка. Глаза цвета глубокого моря, словно они сами океан, такие проницательные, словно показывали непоколебимый ум и знания всего на свете.

— Доброго времени суток, Альбедо, давно не виделись, а Вы та самая Сахароза? — вежливо поприветствовал Син Цю.

— А? Д-да, здравствуйте.

— Ха-ха, именно такой я Вас и представлял, — вспоминая рассказы Альбедо о том, какая девушка стеснительная и особо не разговорчивая, говорил он.

— Здравствуй, Син Цю. Ну что, не будем медлить? Хотелось бы положить вещи.

— Ах, да, следуйте за мной.

Они прошли не так далеко, но Сахароза сильно удивилась, когда они начали подходить к большому зданию, которое было окружено миллелитами, около входа стояли дорого одетые граждане, и сам дом был довольно дорогой и почтительный.

Войдя уже в здание, у Сахарозы расширились глаза, а рот приоткрылся в маленьком шоке, дом был с большим потолком, где наверняка ещё несколько этажей, повсюду стояли длинные и редкие цветы в больших горшках, также на полу длинный ковёр, будто они пришли в самый настоящий собор! В конце коридора виднелась гостиная, где стоял белый камин, а рядом красивые кресла да столик. Стены были с явно дорогими узорами, а посередине на потолке висела большая и хрустальная люстра.

— Добро пожаловать, чувствуйте себя, как дома, вешать если что туда, — рукой он показал на вешалку, где рядом стояла