Шрифт:
Закладка:
Лицо Ланса будто окаменело, потемнело. Взгляд сделался таким тяжелым, что я испуганно осеклась.
– Есть какие-то новости от отца? Он что-то сумел узнать? Ланс, не молчи!
Муж моргнул и изобразил улыбку.
– Родители живы-здоровы, передают привет тебе и малышке. В городе тихо.
Я слишком хорошо знала Ланса и чувствовала, что он недоговаривает.
– И все? – нахмурилась я.
– И по мелочи… Не стоит твоего внимания. Политические дела. Иди ко мне.
Ланс притянул меня к себе и бережно обнял. В его крепких надежных объятиях все проблемы показались незначительными и пустыми.
– Не вздумай запрещать мне работать, – проворчала я, хотя больше не злилась. – Я и в прошлый раз почти до самых родов не прекращала практики.
– Моя упрямая жена, – вздохнул Ланс.
Он все-таки что-то от меня скрывает, стараясь оградить от лишних переживаний. Но я не стала донимать расспросами: чем сильнее наседаешь на Ланса, тем больше он упирается.
– Мамуля! Папуля! – Лори выбежала на крыльцо и озиралась, выискивая взглядом запропастившихся родителей. – Вы где? Я есть хочу!
***
Обустройство больницы шло полным ходом. Руки и голова были заняты, поэтому не оставалось времени на мрачные мысли. Мужчины вынесли рухлядь и мусор, женщины отмыли полы, вдоль стен встали шкафы из свежеструганых досок, которые Ланс привез вместе с лекарствами из Высоких Соколков. Я расставила и разложила снадобья, накрепко заперла дверцы магией. Лансу даже удалось добыть несколько флаконов «Синей бездны», флаконы мы спрятали особенно тщательно в стазисный ящик.
Самую большую комнату разгородили ширмами – здесь будет общее отделение. Маленькую комнату, бывшую кладовку, отвели под операционную. Но чем больше мы делали, тем больше понимали, как много еще предстоит.
Теперь я знала, как непросто было Лансу начинать дело в Свином Копытце. Весь день мы проводили на втором этаже пожарной части, возвращаясь домой лишь под вечер. Лори время от времени забегала проведать неугомонных родителей, но, к счастью, совсем не скучала. А госпожа Нерина, помимо обязанностей телохранительницы, взяла на себя роль терпеливой няни.
Ланс, несмотря на все мои заверения, что я буду себя беречь, не спускал с меня заботливого взгляда. Следил за тем, чтобы я вовремя ела, и после обеда заставлял хотя бы полчаса отдохнуть, благо кроватей было пока сколько угодно.
– Не сердись, Грейс. Ты иногда слишком увлекаешься. Если ты считаешь, что тебе не нужны еда и отдых, помни, что нашему ребенку они необходимы.
С этим не поспоришь!
Как только помещение более-менее обустроилось, мы приняли первых пациентов. Дик, Марти и Тедди, выезжавшие на заработки в морскую артель, вернулись с малярией, редкой в этих местах. Даже Ланс не сразу определил, чем они больны. К счастью, «лихоманку» очень быстро удалось победить с помощью магии и хинина.
*** 23 ***
Удивительно устроена жизнь в маленьких городках: не прошло и нескольких недель после нашего приезда, как из подозрительных чужаков мы превратились в уважаемых всеми соседей. Конечно, не будь мы целителями, приживаться бы пришлось еще долго, но теперь, после истории с маленьким Ником, мы сразу стали своими. При встрече со мной на улице мужчины всех рас приветливо кланялись, господин Рутцен оставлял лучшие куски мясной вырезки, матушка Картер всегда передавала сладкий пирожок для «самой сладкой девочки» – она, конечно, говорила о Глории, – а от старого пасечника наша дочь каждый раз прибегала с перепачканными медом щеками, а то и с медовой сотой, завернутой в вощеную бумагу.
Я радовалась, что пока никто не прознал, что я в положении. От булочек, свежих сливок и говяжьего вымени, почему-то считавшегося в этих местах лучшим средством для здоровья будущих мамочек, точно не было бы спасения!
В нашей чистенькой, уютной больнице, где стены пахли краской, а белье на постелях дышало свежестью и все было готово к приему пациентов, пока наступило относительное затишье: в полях и садах убирали урожай. Дел у нас было немного. Молодого парня, порезавшегося серпом, привела мать, да и то он идти не хотел, а в другой раз женщина так усердствовала, собирая ягоды на жарком солнце, что свалилась без чувств. Вот так всегда: урожай на первом месте. Крепятся, терпят, а потом повалят с запущенными болячками.
Я поскорее выкинула из головы эти мысли: не накликать бы беду!
Мы с Лансом дежурили с утра по несколько часов, потихоньку занимаясь последними приготовлениями. Хотя даже в дежурствах не было нужды: от нашего дома до больницы медленным шагом несколько минут ходьбы, и каждый знал, где нас можно найти.
Старая Ула повадилась навещать меня в дежурства.
– Ой, детка… Простите, госпожа целительница… Спина что-то так разболелась! Не посмотришь?
Спина, в другое время нога или рука были лишь предлогом. Старая Ула всю жизнь прожила без семьи, времени у нее было хоть отбавляй, энергии тоже немало, так что она решила взять нас под опеку. В ее понимании это означало пристроиться на стул рядом со мной, достать узелок с печеньем, таким же древним, как сама Ула, забавлять меня местными сплетнями и строго бдеть, чтобы никто не дергал целителей по пустякам.
Через пару дней таких посещений я уже готова была на стену лезть. Но тут меня осенило!
– Я вам так признательна за поддержку, дорогая Ула. – Старуха настояла, чтобы я называла ее по имени. – Если бы вам позволяло здоровье, я бы вам предложила место сиделки…
Я вздохнула, притворно сокрушаясь о здоровье гоблинки, которая на самом деле была пошустрее иных молодых. Ула сделала стойку, открыла было рот, а я продолжила, не давая ей опомниться:
– Мы бы даже смогли платить вам жалованье. Сейчас, пока пациентов немного, вам бы просто пришлось дежурить в больнице после обеда до вечера и, если что, позвать меня или Ланса. Еще в работу сиделки входит…
– Я знаю, чем занимаются сиделки! – воскликнула Ула, ее глаза горели. – Деточка… Госпожа Мон! Да и спина-то не так уж сильно меня беспокоит. Ваш муженек, да продлит Темный Бог подземного мира его земные дни, отлично ее полечил! Я согласна!
Так мы обзавелись сиделкой. Уверена, что не пожалеем о своем выборе.
Между тем
