кружа вокруг противников и наслаждаясь их замешательством — должно быть, со стороны это напоминало танец. Но после долгих дней путешествия по этой неприветливой стране юноша не мог отказать себе в удовольствии немного размяться. Первый дикарь кинулся вперед, метя в него коротким копьем. Тристан играючи уклонился от выпада и развернулся полуоборотом, встречая другого противника. Этот пикт неистово размахивал дубиной, пытаясь огреть его по голове. Молодой принц подпустил его поближе, дав возможность сделать выпад вперед, и, развернувшись на месте, молниеносным взмахом меча отсек вытянутую вперед руку. Хлынула кровь, дикарь захлебнулся душераздирающим воплем, но мучился он недолго — обратным движением Тристан рубанул его поперек груди, оставив глубокую зияющую рану. Разбойник рухнул в пыль и умолк. Тем временем копейщик не унимался и предпринял новую попытку атаковать. Тристан не стал особо церемониться — сперва разрубил пополам древко копья, которым варвар наивно пытался заблокировать меч, а затем одним мощным ударом с размаху снес ему голову. Тут подоспел третий пикт. Он оказался вооружен лучше — в его руках лежал боевой топор. Вероятно, он надеялся застать чужака врасплох, пока тот занят схваткой с другими противниками, но не тут то было — молодой наследник вступил с ним в бой прежде, чем безжизненное тело предыдущего врага коснулось земли. Ловко уклонившись от неуклюжих атак варвара, юноша зашел ему за спину и, слегка пригнувшись для равновесия, поставил подножку. Не успевший даже развернуться в его сторону разбойник упал навзничь и, прежде чем он что-либо сообразил, Тристан с силой вонзил клинок ему в живот. Дикарь взвыл от боли, обхватив лезвие руками, а принц повернул рукоятку, довершая дело. Разбойник слегка дернулся и затих.

Но сражение еще не было окончено. Оставался лучник. Корнуоллец быстрым движением извлек меч из тела и метнулся в сторону последнего противника, на ходу продумывая, как будет уворачиваться от нового выстрела. Как выяснилось — лишь затем, чтобы увидеть стремительно удаляющуюся спину стрелка, улепетывающего со всех ног в сторону противоположного края долины. Тристан тихо выругался. Остальные пикты были мертвы, и он надеялся допросить этого, но теперь выбора не оставалось. Если дать ему уйти, он может вернуться с компанией. И компания наверняка будет побольше. Юноша стремительно направился к лошади. Умное животное держалось подальше во время драки, но сейчас подошло ближе. Молодой принц расчехлил тугой корнуольский лук и наложил стрелу.

“- Если хочешь иметь шанс уйти от стрелы, бежать надо петляя, а не по прямой,” — мысленно проговорил Тристан, глядя на удаляющуюся фигуру варвара.

Если бы тот и мог слышать, его бы это не спасло. Сделав выдох, юноша отпустил стрелу. Звонко пропела тетива, и смертоносное жало взметнулось ввысь, чтобы пикирующим ястребом обрушиться на жертву. Пару мгновений пикт еще бежал, а затем рухнул, как подкошенный, в невысокую траву и пропал из виду. Вот теперь все.

Некоторое время молодой наследник еще смотрел в его сторону, затем окинул взглядом поле недавнего боя. Все трое пиктов лежали мертвыми. Земля вокруг обильно оросилась их кровью. Сам Тристан тоже не избежал этой участи — когда срубаешь человеку голову, крови выливается порядочно. К счастью, он успел скинуть плащ, иначе тот был бы безвозвратно испорчен. Но вот ему самому предстояло хорошенько искупаться. И желательно сделать это подальше отсюда, ведь кто знает, сколько еще пиктов могло околачиваться рядом. Тот факт, что разговора с местными не вышло, конечно, расстраивал. Ну что ж, придется придумать что-нибудь еще. И тут его осенило.

“Женщина!”

В суматохе боя он совсем забыл про жертву бандитов. Ведь она из местных и тоже может что-то знать. И, возможно, в благодарность за свое спасение она окажется чуть более сговорчивой. Обрадованный этим, Тристан поспешил ко входу в пещеру, где он последний раз ее видел, в надежде, что та не успела убежать далеко. Все оказалось даже лучше — то ли от страха, то ли от глупости, она и вовсе не двинулась с места. Юноша приблизился, чтобы попробовать заговорить, и застыл на месте, как вкопанный.

Это была не женщина. Вывалянный в земле, в изодранной одежде, с перемазанным грязью лицом из-под копны спутанных золотых волос испуганными голубыми глазами на него смотрел Ланселот. Только на двадцать лет моложе.

Глава 11

От удивления у корнуольского воина пропал дар речи. Но глаза не врали ему. Как это возможно? Какое-то колдовство? Происки Изольды, Ланселота, или еще кого-то из членов Совета? В любом случае, нужно глядеть в оба и ни на секунду не терять бдительности.

Юноша, а скорее мальчик, что распростерся на земле перед ним, был не старше самого Тристана. Его некогда богатая, сшитая из хорошей ткани одежда истрепалась, пропиталась грязью и пылью, превратившись в лохмотья. Теперь она висела обрывками на его тоненьком тельце, еще больше подчеркивая жалкий, измученный вид. И без того худое лицо осунулось и казалось просто крохотным. Врожденное золото проглядывало кое-где в клоках сухих спутанных волос. Дрожа всем телом, он молча глядел на корнуольского принца голубыми глазами — глазами, которые запомнились Тристану слишком хорошо.

И все же, вариантов быть не могло. Даже сквозь грязь и изодранную одежду в этом отроке безошибочно угадывался потомок Ши. Поняв, что дожидаться объяснений бессмысленно, принц заговорил первым:

— Ты из дома дю Лак, верно? — произнес он как можно дружелюбнее.

Юноша кивнул.

— Ты здесь один?

Снова кивок.

— Ты что, немой? — сказал Тристан чуть раздраженно, но тут же опомнился.

Должно быть, его собственный видок тоже не внушал особого доверия — с мечом в руке, с ног до головы перепачканный кровью, он только что на глазах мальчишки убил троих человек, и притом не самым милосердным образом. Парню же, судя по всему, прелести рукопашной схватки были в новинку. Немудрено, что он дрожал, как лист на ветру. Наследник вложил клинок в ножны и как можно более примирительным тоном сказал:

— Я не причиню тебе вреда. Я — Тристан из дома Лионессе. А как твое имя?

Юнец медленно, не без труда поднялся с земли. Теперь молодой воин еще больше убедился в своей правоте. Мальчик выглядел очень слабым и, по всей видимости, давно не ел, но даже истощение и налипшая грязь не могли скрыть величавой осанки и красивых, почти идеальных черт лица. Без сомнений, кровь Ши текла в нем. Краем глаза Тристан заметил татуировку в виде ракушки с водорослями на правом предплечье, выглядывающую из-под лохмотьев.

— Галахад. Галахад дю Лак, — произнес он с некоторой осторожностью.

— А сэр Ланселот твой…?

Отпрыск