Куда распределять пять полученных очков характеристик, я тоже с ходу не придумал. Нужно было детально изучить этот вопрос, почитать справочники и гайды по игре, если они существуют и уже после распределять таким трудом доставшийся бонус.

Из игры я вышел таким же возбужденным, каким услышал при нашем прошлом разговоре Сергея. Психика была взбудоражена щекочущим нервы игровым процессом, плюс первый серьезный успех. Я был очень возбужден несмотря на усталость, хотелось поделиться к кем-то своими достижениями, своей радостью. Обсудить, посмаковать детали, похвастаться.

К моему облегчению, когда я вернулся в реал худощавый админ уже сидел на своем привычном месте и когда магнитный замок опять не сработал, я смог подозвать его к себе стуком в крышку. Он чесал затылок, тер подбородок, пока, наконец, не понял, что я от него хочу.

— Опять не открывается? — услышал я его приглушенный вопрос и закивал в ответ.

Чтобы выпустить меня из западни, пришлось отключить капсулу от источника питания на распределительном щитке. Магнитный замок перестал работать, я смог усилием мышц поднять тяжелую крышку и выбраться из ГЭГа. Первым делом понесся в туалет, затем в теплый душ, чтобы смыть пот. Впрочем, после пришлось одеться в свою насквозь пропахшую дымом одежду, поэтому чувства комфорта приемом душа я не добился.

Очень хотелось высказать админу всё, что я о нём думаю, но пока уплетал энергобатончик с чаем, передумал и ограничился едким замечанием, что он обещал меня подстраховать, а сам пропал на всю ночь неизвестно куда. Для придания своим претензиям веса, я немного сгустил краски и добавил, что чуть не замерз из-за него насмерть, так как капсула перестала обогреваться.

— Надо было опять погрузиться, — пропустив мимо ушей обвинения в свой адрес, и спокойно попивая чаек уставившись в ноут, безразличным тоном ответил парень.

Я оторопел от такого отношения. Начал было заново объяснять, что это ни в какие ворота. Я чуть не околел, чуть не умер.

— Так не умер же, — даже не глядя на меня, кинул тощий админ и опять надвинул на уши гарнитуру.

— А если бы умер, что тогда⁈ — возмутился я, не желая оставлять эту тему.

Парень просто морозился, поэтому я подошел к нему вплотную, рывком сдернул шапку-ушанку и сорвал с него гарнитуру. Мы не договорили, он ответственный за работу оборудования, но делает вид, что это не его проблемы. Парень испугался и начал голосить:

— Тесак! Тесак, помоги!

Из соседней комнатушки за ширмой тут же выскочил злобный амбал и без разговоров приложил меня ударом в челюсть. Я потерял сознание и столбом рухнул на пол. Очнулся уже на кухне, лежащий пластом возле холодильника с пульсирующей болью в виске и опухшей левой щекой. С трудом присел, потом пошатываясь поднялся на ноги, и твердо решил, что ноги моей в этом говёном подвале не будет. Лучше спать на теплотрассе, чем оставаться в одном месте с ублюдками, угрожающими моей жизни.

Я выглянул с кухни в общий коридор. Админ сидел на своем месте, а бугай куда-то ушел. Пока его нет, я решил быстро покинуть подвал, но минув первую и вторую комнату с капсулами, длинный коридор и лестницу из подвала в подъезд, столкнулся с ним у выхода. Бугай курил и сразу же обернулся на звук открывшейся двери, заставив меня замереть в нерешительности. Набрав в легкие воздуха, я двинулся в проем двери, но он преградил мне дорогу и спросил:

— Куда это ты собрался, новичок?

— Не твое дело, — пробубнил я исподлобья, опухшая щека не позволяла мне разборчиво говорить.

— Как раз моё. Босс спросит с меня, если здесь объявятся федералы. Безопасность заведения лежит на мне.

— Мы с твоим боссом очень давние друзья. Думаешь, он тебя по головке погладит, если я ему скажу, что ты избил меня просто так?

— Мой босс? О ком это ты?

— О Сергее Цаплине, конечно.

— Хмырь, я работаю на Виктора Игоревича. Твой придурковатый дружок мне не указ.

— Как это? — удивленно икнул я.

— А так, — отпихнув меня в сторону и закрывая дверь на засов, — оскалился верзила.

— Я хочу уйти! Ты не имеешь права… — возмутился я.

— Уйдешь, как расплатишься с долгами, — злобно усмехнулся громила и грубо подтолкнул меня к лестнице в подвал.

— Какими ещё долгами⁈ — взорвался я.

— Заткнись или у*бу, — пригрозил бугай, сжав здоровенные кулаки.

— Я все расскажу Сергею! — схватившись руками за дверной косяк спуска в подвал, завопил я.

Удар в то же место откинул меня на лестницу и свет неожиданно погас.

* * *

«Тварь, скотина, животное!» — злился я, вспомнив произошедшее, опять обнаружив себя на полу кухни. В этот раз у меня болела ещё и спина, затылок украшала огромная шишка, а щеку раздуло настолько, что я вряд ли мог говорить и жевать.

Услышав звук шагов из коридора, я приподнялся на локтях и злобно уставился на дверной проем. В этот раз сюда зашел незнакомый, лысоватый мужчина с дорожным саквояжем. Он сразу установил со мной зрительный контакт и с порога заявил:

— О, клиент уже очнулся, как замечательно, я боялся застать вас в худшем состоянии. Тесак у нас слегка пришибленный, рубит с плеча, не разбирая, кто перед ним. Профессиональная деформация. Не злите его больше, а то в следующий раз уже можете не очнуться.

— Док, язык попридержи, — отозвался у него со спины бугай.

— Молчу, молчу, но и вы, уважаемый, обращались бы с командой вашего партнера помягче, в конце концов это они приносят вашему бизнесу прибыль. Без умелого персонала, все это оборудование лишь груда металла.

— Да я его легонько стукнул. Он сам на ногах не устоял, по лестнице скатился и об стену головой.

— Вот об этом я и говорю, Тесак. Надо учитывать, куда человек упадет после того, как ты его… легонько стукнешь. Пока я не уверен, но тут может быть сотрясение, а это минус ещё один полезный сотрудник. В капсулу со свежим сотрясением нельзя, Наталья Викторовна будет недовольна, а ты её лучше меня знаешь, она тут же отцу все расскажет, да от себя ещё много чего добавит. Осторожней надо.

— Да я понял, — неожиданно дал заднюю бугай, — Док, просто он меня выбесил, верещать начал, как баба, а ты знаешь, я этого не люблю.

Невысокий, полноватый мужчина по кличке «Док» оказался настоящим врачом-травматологом. Он помог мне подняться на ноги, усадил на стул, долго расспрашивал о моем самочувствии, мерил давление и пульс, светил в глаза, проверяя зрачки на реакцию, уточнял, не двоится ли у меня в глазах, не тошнит ли при наклоне, если голова болит, то как и где. В итоге он облегченно вздохнул и сделал оптимистичное заключение:

— Рад вам сообщить, что вы отделались при неудачном падении лишь безобидными