Морин

«Привет, это Морин из фирмы Atlantic Security! Прямо сейчас у нас проходит акция – не вешайте трубку, я не хочу вам что-то навязать, – так вот, мы предлагаем вам целый месяц бесплатного пользования нашей системой домашней сигнализации. Поставим мы ее тоже бесплатно, и вам останется только оценить…»

Морин Брэйнард-Барнс была обаятельной и женственной, с фарфорово-белой кожей, копной темных волос и зелеными глазами, которые, словно по ее прихоти, могли казаться голубыми или серыми. С Сарой Карнз – пухленькой блондинкой с ямочкой на подбородке – они устроились на работу в колл-центр в один день и сразу же подружились: болтали друг с другом через разделяющую рабочие кабинки перегородку, получая за это нагоняи от босса, и вместе бегали на ланч в ближайшее кафе.

К тому же, как позже выяснилось, у Сары и Морин много общего. Обеим было по двадцать четыре года, и они даже учились в одной школе, правда, ни та, ни другая не помнили друг друга. Впрочем, Сара проучилась в ней очень недолго после перевода из католической школы, откуда ее исключили за мелкий розыгрыш. А Морин, которая тоже не отличалась примерным поведением, бросила школу в шестнадцать лет из-за беременности и родов и так и не вернулась обратно. Сейчас у нее было двое детей от разных мужчин. Эта работа подвернулась ей очень вовремя: съемную квартиру ей оплачивал отец ее сына, но Морин не нравилась такая зависимость от своего бывшего. Она жаловалась Саре на соседа, которому, как она поняла, было велено присматривать за ее поведением. И это тоже показалось Саре очень похожим на ее положение. Обе они были немного легкомысленными и им совсем не нравилось, когда их пытались приструнить.

При всей своей шаткости, положение Морин выглядело куда лучше, чем у Сары. Та с приятелем жила в гостинице, на оплату которой уходили практически все деньги, которые она получала в Atlantic Security. Когда не было денег на еду, они ходили по бесплатным столовкам для бездомных и благотворительным котлопунктам. Однако ж у Сары было кое-что, чего не было у Морин: автомобиль. Она ездила на подаренном матерью бледно-голубом «Крайслере» 1993 года выпуска. На двери со стороны водителя было нацарапано «шлюха» – послание Саре от обозленной бывшей ее приятеля. Морин находила это забавным. Собственно, как и Сара.

Спустя недолгое время после знакомства Морин попросила Сару подвезти ее после работы домой на своем шлюхомобиле. Та согласилась. Так Морин обзавелась средством передвижения на каждый вечер.

Впрочем, продолжалось это недолго. Вскоре после новогодних каникул уволили Сару, а примерно через месяц – Морин. Но они продолжали общаться. Сара пошла работать в McDonald’s, но ее заработка там не хватало на оплату гостиничного номера. Ее приятель переехал жить к своей тетке, а она сама съехалась со своим начальником в McDonald’s и его подружкой. Еще совсем немного, и Сара превратилась бы в бомжиху.

И тут появилась Морин с предложением. «Мне нужен водитель. Одному парню понадобился массаж», – сказала она. «А массажистка – это ты, что ли?» – спросила Сара. «Ага», – Морин загадочно улыбнулась.

Если вы съедете с федеральной трассы 95 в Коннектикуте на указателе Лонг Хилл-роуд и поедете к югу в сторону центра Гротона, то неподалеку от офиса Atlantic Security обнаружите все места, где недолгое время работала Морин Брэйнард-Барнс. Все они до сих пор существуют. Вот закусочная, рядом с ней – универмаг не самого высокого уровня, на соседней улице – магазин автозапчастей, а напротив – супермаркет для среднего класса. На этой автозаправке она торговала жареными курами, а в том кинотеатре после сеансов собирала с пола объедки и мусор, получая за это бесплатный билет и мешок попкорна.

Каждый день мать Морин, Мари Дюшарм, проделывала пешком двухмильный путь до мотеля, в котором работала уборщицей. Отец – Боб Сенекал – был покладистый, но несколько незрелый мужчина, воспринимавший жизнь не слишком серьезно. Так же он относился и к своему долгу отца семейства: жил с женой и детьми лишь изредка, большую часть времени проводя на лесопилке. Боб ценил уединение и любил долгие прогулки, во время которых имел возможность поразмышлять. Одна из таких прогулок в итоге стоила ему жизни. Когда Морин был двадцать один год, Боб поздним вечером шел по железнодорожной эстакаде, споткнулся, упал в неглубокий водоем и захлебнулся.

Вскоре мать Морин, которая теперь одна была вынуждена заботиться о семье, устроилась администратором в зал игровых автоматов, а в свободное время убирала офисы. С этого момента она практически не бывала дома. Дети – Морин и ее младшие сестра и брат Мисси и Уилл, предоставленные сами себе, собирали ягоды в ближайшем лесу, нарушали запрет на хождение по железнодорожным путям и убегали от полицейских, если их замечали. Иногда по вечерам Морин тайно выводила Мисси и Уилла в бильярдную поиграть и выпить или вытаскивала их попинать старый мяч на большом футбольном поле рядом с домом. В теплую погоду они забирались на крышу сарая и просто сидели там, любуясь вечерним небом.

В то время как брат с сестрой увлекались спортом, Морин интересовалась эзотерикой, развитием паранормальных способностей человека. Так, она запоминала свои сны и записывала их в специальный блокнотик. На страничке в MySpace[4] она рассказывала о моментах, когда предчувствовала, что что-то должно случиться – например, смерть бабушки или самоподжог подруги зажигалкой. Ей казалось, что она принадлежит к числу посвященных, которые видят такое, что не дано всем остальным. Какое-то время она увлекалась Откровением Иоанна Богослова. Затем ее священными текстами стали «Код Да Винчи» и все, что касалось тайных обществ и глобального заговора. За этим последовал жгучий интерес ко всему сверхъестественному. Морин была убеждена, что ответы на большинство загадок бытия доступны любому, кто захочет их постичь. Она рассказывала Мисси и Уиллу о том, что узнала, прочитывала целые лекции и прямо у них на глазах находила новые связи между хорошо известными явлениями. Порой ей удавалось убедить и их тоже.

Была бы ее воля, она бы читала целыми днями. Но все изменилось, когда наступила пора полового созревания. У матери Морин не было возможности покупать дочери косметику и модную одежду, зато годам к тринадцати у девочки созрели вполне женственные формы. А к моменту перехода в старшие классы она наслаждалась всеобщим вниманием. Былые меланхоличность и замкнутость пропали, теперь она была импульсивной и яркой. По рассказам друзей, заходя в любое помещение, она старалась обратить на себя внимание мальчиков и полностью игнорировала девочек, чем вызывала их ярость. Она стала прогуливать школу, что было причиной их скандалов с матерью. А окончательно Морин бросила школу в шестнадцать,