Шрифт:
Закладка:
— Круто… Какая комната твоя? Куда идти? — Посмотрел на девчонку, ожидая дальнейших указаний.
Дверей было так много, что я растерялся. Впервые оказался в подобном месте. Пахо здесь, всем подряд. И какой-то едой, и хозяйственным мылом, и чем-то похожим на женские духи.
— Нет уж, Жорик. Обойдемся тем, что поговорим в кухне. Приличные девушки мужчин к себе вот так запросто, среди бела дня не приглашают. — Девчонка кивнула в сторону одной из комнат. Видимо, там и находилась упомянутая кухня.
— Наташ…
— В кухню, говорю. — Она зыркнула глазищами так, что искры чуть не посыпались. Злится все еще. Ну, ладно.
Я вздохнул и потопал вслед за девчонкой, которая устремилась по коридору в недра этой огромной квартиры.
В кухне тоже было всего много. Будто не кухня, а склад утвари. Стояли четыре плиты, несколько столов, похожих на большие тумбы, с дверцами внизу. Также имелся небольшой балкон с дверью. Интересный проект, однако. На кой черт в кухне балкон?
— Ого. Можно прямо с улицы попасть? — Я подошел к балконной двери и посмотрел наружу. Там виднелась железная лестница, которая спускалась во двор.
— Ага. Говорят, раньше этот ход предназначался для прислуги. Но мы его используем только в том случае, если забыли свои ключи и нет возможности попасть домой. Тут действительно, можно зайти со стороны двора, подняться по лестнице и оказаться в квартире через кухню. В принципе, сильно жаловаться не на что. Жилье в Москве это много значит. Сам понимаешь. Единственный огромный минус — большое количество людей и всего один туалет. Хочешь не хочешь, а ждать приходится. Даже в семь часов утра направляешься в уборную, а она всегда занята. Приходится сидеть на кухне и страдать. Я по началу, никак не могла привыкнуть. Особенно к тому, что так мало простора. В Зеленухах помнишь, как здорово? Выйдешь утром к пруду…
Наташка резко осеклась. Видимо, решила, что столь романтичных разговоров, как и общих воспоминаний, я пока не достоин. Ибо еще не до конца понятно, что со мной делать дальше.
Я покрутил башкой, соображая, где приткнуть свой зад. Антураж в кухонном помещении был интересный. На стенах висели кружки, подписанные фамилиями проживающих. Видимо, чтоб каждый брал только свою. Казарма какая-то, честное слово.
В итоге, остановился на табурете, который заметил рядом с одним из столов. Подтянул его и сел. Потому что стоять посреди кухни мне показалось глупым.
— Присаживайся. — Я махнул рукой в сторону такого же стула.
— Спасибо, что разрешил. — Наташка усмехнулась, — Я постою.
Девчонка по-прежнему демонстрировала полное неприятие и негатив. Я решил набраться терпения. Как ни крути, она ведь не знает реального положения вещей. Хотя бы того, что тот Жорик на самом деле ее не помнил. Не испугался. Не сбежал. Для него Наташка реально была незнакомым человеком. А тут ещё такая новость, про свадьбу. Вот он охренел, наверное. Правду, конечно, я Наташке рассказать не смогу, но надо уточнить детали, которые помогут нам прийти к перемирию.
Только открыл рот, собираясь начать разговор, как в кухне появилось еще одно действующее лицо. Пацан, лет шести. Он вошел и замер уставившись на меня большими круглыми глазищами. А глазища правда были какие-то огромные. Еще такие тёмно-карие, что казались почти черными. У пацана на башке имелись кудри, как у девчонки. Не в плане длинные, а просто густые и волнистые. Его не стригли, наверное, давно.
— Дяденька, а вы правда милиционер? — Выдало вдруг это создание.
Я вообще не ожидал, что он так запросто решит вклиниться в беседу взрослых. А вот Наташка наоборот смотрела на него с улыбкой. Будто этот ребенок делал именно то, что она и хотела.
— Почему милиционер? — Вообще, конечно, было все равно, что там плетет пацан. Чисто любопытства ради спросил. Не видел логики в его вопросе. На мне ни формы, ни фуражки, ничего.
— А я слышал, как тетя Наташа сказала, что вызовет милицию, а Вы сказали, что милиция уже тут. Значит, Вы и есть милиционер. Правда?
Пацан для своих лет оказался слишком стоумовым и наглым. Я, может, не образец добродетели, но искренне считаю, дети не должны лезть туда, где разговаривают взрослые. Тем более, со своими тупыми расспросами.
— Правда, правда. — Решил, объяснять пацану, кто есть кто, как-то глупо. Пусть лучше думает, что я мент. Может, быстрее свалит. Мне сильно хотелось поскорее выснить все недоговоренности с девчонкой. — Иди, мальчик, к маме…
— Дяденька милиционер, а вы здесь будете жить? — Пацан упорно не понимал моих даже не намеков, а прямых пожеланий избавиться от его присутствия.
— Буду, не буду… Иди, мальчик, к маме…
— Дяденька милиционер, а я уже покакал…
Честно говоря, просто охренел. Переход был быстрый, а главное, совершенно непонятный. С хрена ли этот ребенок постороннему человеку сообщает такие вещи.
— Просто мамка говорит, если плохо себя вести, то придет дядя милиционер и заберет. Так вот. Я хороший мальчик. Я поспал и покакал. Но вы все равно можете забрать меня с собой. Я хочу ловить преступников.
Наташка уже не скрываясь веселилась. Вот она, наверное, почему согласилась на разговор. Знала, нам хрен кто даст поговорить нормально. Потому что, следом за пацаном в кухне появилась еще одна персона. Персоной оказалась женщина с какими-то бумажками на голове, на которые были намотаны ее рыжие волосы. В застиранном халате и тапочках.
— Степа, зачем ты пристал к гражданину майору, иди ешь уже свой холодный суп и получай свой подзатыльник.
— Я не майор, — Поправил я тетку, вообще не понимая логики этих людей. Почему майор? Хотя, какая, к черту, разница, за кого она меня приняла. Хоть за генерала. Лишь бы они свалили вместе с пацаном и дали нам поговорить.
Но сваливать точно никто не собирался. Тетя взяла пацана под мышки, а потом усадила его за стол, который находился рядом с окном. Попутно она продолжала разговаривать со мной. Хотя было вполне очевидно, что я, например, к беседам с ней точно не расположен.
— Ой, та по мне хоть подполковник! Всё ж новый человек в доме. Степан ешь ртом! Что ж ты футбол в окно смотришь!
Потом она вдруг вообще резко подскочила к балконной двери, распахнула ее и закричала
