Шрифт:
Закладка:
Откидывает челку со лба, заставляя меня вспомнить, как она недавно оплакивала неудавшийся эксперимент по перевоплощению из темненькой в платиновую блондинку. Пришлось перекрашиваться обратно.
– Я его издали видела! Высокий блондин. Плечи во, – не могу не улыбнутся, когда Валя показывает руками все объёмы нового босса и глаза у нее в эту секунду горят шальным блеском. – Такие красивые мужики обычно плавки в журналах рекламируют…
Благо я отставила чашку в сторону, а то бы точно все пролила со смеху.
– С ума, что ли, все посходили?! – бурчу себе под нос и переглядываюсь с Лидией Александровной.
– Ну и сравнение... – вторит моим мыслям она.
Опять кусаю печенье. Миндальное с легким ароматом лесного ореха. Прелесть.
Я вообще мало говорю и среди боевых девчонок нашего комбината не слишком заметна. Невидимка.
Мой выбор.
И причина не в том, что меня природа внешностью обделила...
Как раз наоборот. Волосы темно-русые, длинные, практически всегда убраны либо в косу, либо в хвост. Глаза серые, как говорила мама, редкий оттенок дымчато-прозрачный и черты лица миловидные – высокий лоб, тонкий нос, выразительные скулы.
Рано на меня мужчины оглядываться начали и мать в строгости держала, приучила к чуть великоватой одежде и не позволяла особо макияжем увлекаться.
Не хотела раньше времени внуков воспитывать. Сама рано родила, и история у нее не самая благополучная была. Отца я своего едва помню. Он исчез, когда мать брата под сердцем носила.
Предательства она не простила. Замуж больше не вышла и мужчин в нашем доме не было.
Не хотела Ирина Владимировна, чтобы я ее ошибки повторяла. Любила нас с братом безмерно, всю себя нам посвящала.
Мама ушла в одночасье, а моя привычка особо не отсвечивать осталась.
Проблем после ее кончины было слишком много, чтобы отвлекаться на себя…
Не могу сказать, правильно ли я поступала, но все у меня сложилось как сложилось.
– Я вам говорю, мужик там что надо! Ростом за два метра, ну и всем остальным природа явно не обделила, - хохочет Лена так, что слезы на глазах появляются и столь тщательный макияж из-за перебора с карандашом размазывается.
– Тьфу ты! Опять стрелку рисовать! – выплевывает зло, глядя в маленькое зеркальце пудреницы.
– А знаешь, он чем-то на актера похож, - морщит лоб Валя. - Мы с Киром как раз недавно смотрели про супергероев и там один в накидке красной с молотом все туда-сюда бегал. Он на этого актера похож, как его, такого красивого… Хэмсворта. Вот! – поднимает палец, словно подчеркнув сходство. – Только новый босс… Он настоящий. От него иголки по всему телу.
Вздыхает как-то рвано и последнее печенье мое утаскивает, заедает горечь понимания того, что такой мужчина в наш хрупкий мирок по касательной только и может проникнуть через женскую болтовню и сплетни.
– Бедный скандинавский громовержец Тор небось плачет в сторонке из-за такого пренебрежительного отношения к собственной героической персоне.
Мою иронию Валентина не замечает, продолжая свое:
– Есть в нем что-то такое. Прошибающее. Заставляющее замереть. Даже сквозь экран телевизора. Я по новостям смотрела репортаж о нем, и миллиардер этот как в объектив камеры глянул… бррр… я прям замерла, дышать забыла. Взгляд у него гипнотический и глаза… глаза нереально яркие. Зеленые.
– Металлургического магната мэр наш лично приветствовал, – добавляет Лидия Александровна весомо, – у трапа самолета стоял, улыбался так, как только на предвыборных плакатах.
– Ну он же нехилый капитал намерен вложить. Вот и бегают все вокруг, – отвечаю, взглянув на экран телефона.
– Он обещает поднять наш край на уровень металлургического центра, – поддерживает главбух и делает быстрый глоток чая из старой щербатой чашки, – огромные деньги и ресурсы на кон поставлены. Слушок прошел, что новое месторождение разрабатывать будет.
– А знаете, этот Кац русский по отцу! Правда, в России впервые и имя у него странное. Димитрий. С лишним “и”.
Димитрий Кац…
Почему-то цепляюсь за это необычное имя. И ловлю себя на том, что мне, как языковеду, нравится.
Красиво как-то. Так и хочется имя это повторить и на языке прокатать. Попробовать…
Лена вдруг резко вскакивает, чуть ли стул не отбрасывает и руки в бока упирает.
– Слушайте, а что мы сидим-то на попе ровно?! Надо в наш зал торжеств гнать! Чем ближе места займем, тем больше всего увидим!
- Дело говоришь. Чем ближе сядем, тем заметнее будем! Он сюда один холостой красавчик приехал, так с чем черт не шутит?! Может есть шанс золушкой для миллиардера стать!
Смеюсь в голос. Девчонки шутят на полном серьезе, а когда к ним присоединяется наша тяжеловесная Лидия Александровна, прикусываю губы, чтобы уж не слишком громко ржать:
- Я – пас, скинуть бы лет тридцать, он бы от меня никудашеньки не ушел, но сейчас, мне и Егор Семеныча хватает…
- А что в вашем возрасте еще чем-то помимо совместного сна занимаются? - подкалывает Зина и принимается опять в зеркало смотреть, марафет свой до совершенства доводить.
- Ну что ты, не так же часто, как у нас в стране Олимпиада проходит…
Оцениваю тонкую шутку главбуха и судя по прифигевшему лицу девчонок, они тоже понимают намек, звонко захохотав.
Поднимаюсь со своего места и убираю со стола. Прячу остатки нашего пиршества в шкаф.
У нас все по очереди. Сегодня я за порядок отвечаю.
Телефон пиликает, хватаюсь за него, облегченно выдохнув, когда читаю пару слов в сообщении:
Занят! Перезвоню потом!
Ну хоть так. Если к телефону доступ есть, значит, не в полиции…
Уже хорошо.
Девчата трезвонят и щебечут о таинственном незнакомце и шумихе вокруг его персоны, а я все обдумаю, как Федю вытащить с той кривой дорожки, на которую он забрел.
Быстро освобождаю стол от пустых контейнеров и тарелок, пока коллеги усиленно приводят себя в порядок.
Мне с моей русской косой по пояс и в старом шерстяном платье только волосы пригладить, да эту самую косу за спину перекинуть – вот и весь марафет.
О заморском принце я и близко не мечтаю. Зачем себе душу травить ложными надеждами. Всем понятно, что сказки – они в книгах.
В жизни все иначе, мужчины предают и оставляют свои семьи на произвол судьбы…
Так поступили с нами.
Смахиваю прядь со лба
