– Назовите своё имя и фамилию. Мы перезвоним Андрею Вячеславовичу, – произносит охранник, жалостливо поглядывая на мой округлый живот.

– Спасибо. Скажите просто, что его Нина ждёт.

Кажется, Андрею плевать на этот факт, потому что проходит почти три часа, а его всё нет. На улице темнеет, ноги наливаются от усталости, а охранники уже в третий раз поят меня теплым чаем и угощают бубликами, думая, что я проголодалась. А мне кусок в горло не лезет, когда я представляю, как пройдет наша встреча. Знаю только, что ничего хорошего меня не ждёт.

Когда чёрный внедорожник издали сверкает фарами, подъезжая к пункту пропуска, меня начинает изрядно потряхивать. Прошло полгода с тех пор, как мы не виделись. Прошло целых шесть месяцев, как я пыталась забыть Андрея. И судя по тому, как до сих пор остро реагирует на него моё тело, это было провально и безуспешно.

Муратов останавливает автомобиль, громко хлопает дверцей и направляется в мою сторону уверенной походкой. Внешне невозмутимый и спокойный, чего не скажешь обо мне. Секундой спустя замечаю, что приехал он не один  – в салоне сидит молодая женщина и кокетливо поправляет прическу, глядя в зеркало заднего вида. Конечно же, я не думала о том, что эти полгода он будет помнить обо мне. Андрей в два раза старше – взрослый состоятельный мужчина, который тесно связан с криминалом. У него было чем и кем себя занять, но ревность всё равно царапает меня острой иглой откуда-то изнутри.

– Здравствуй, Андрей, – поднимаю на него свой взгляд и нервно сглатываю.

Он всё такой же красивый, как и раньше. Карие глаза с лёгким прищуром, ровный нос с небольшой горбинкой и правильной формы губы. Вспоминаю, как сильно мне нравилось его целовать и касаться.

Я рада, что смерть единственной дочери почти не оставила на нём отпечатков. Рада, что Андрей не сломался и продолжил жить, несмотря на то, что внутри у него такая же зияющая пустота, как и у меня.

– Здравствуй, Нина, – произносит холодным тоном.

Андрей бросает беглый взгляд на мой заметный живот и вновь возвращается к глазам, всем своим видом показывая, что ему это неинтересно. Сейчас Андрей совершенно не соотносит мою беременность и нашу с ним короткую, но такую запоминающуюся связь.

Ладони потеют, а все слова, которые я заранее подготовила пока ехала в поезде, куда-то испаряются.

– Мне нужна помощь, – произношу тихо-тихо.

– Почему пришла просить именно меня?

– Больше некого, Андрей. Нашему ребёнку нужна операция.

– Нашему?! – вскидывает брови.

Я молчу и нервно заламываю пальцы. Кажется, началось.

– Повтори, что ты, блядь, сказала?!

Вся его сдержанность летит куда-то в пропасть. Андрей резко ударяет кулаком о дверь, ведущую в домик охранников, и громко ругается матом. Я вздрагиваю и пячусь подальше от него. Такая реакция была предсказуемой, но мне всё равно страшно.

– Я беременна от тебя, Андрей. Срок уже восемь месяцев.

Его ноздри широко раздуваются, а глаза становятся почти чёрными. Если бы не моё положение, он взял бы меня за плечи и хорошенько встряхнул.

Охранники косо поглядывают в нашу сторону, да и блондинка, которая ехала с Муратовым в одном автомобиле, открывает окошко и заинтересованно наблюдает за перепалкой. Никто из них не знает и даже не догадывается, что между нами происходит. Между нами нечто больше, чем любовь или ненависть. Между нами общая боль и пока не родившийся ребёнок.

– Я не сказала тебе о беременности, потому что думала, что сама справлюсь,  – отвечаю, опустив голову вниз. – Оказалось, что есть обстоятельства, которые мне не под силу, Андрей. Я приехала тебя просить.

– Почему я опять тебе должен верить, Нина? – спрашивает Муратов, как-то особенно сложно вздыхая. – Откуда я могу знать, что этот ребёнок мой?

Он больше не смотрит на мой живот. Всеми силами сопротивляется и наверняка мечтает о том, чтобы этого всего не было – меня и внезапно свалившейся беременности.

– Ты можешь сдать анализ, если не веришь. Мне нечего скрывать, Андрей, потому что ты был моим первым и единственным мужчиной.