Затем я достал свой фотоаппарат и сделал несколько снимков. Граф О'Брайен не возражал. Более того, он принял несколько величественных и устрашающих поз.

— Кстати, — объявил он, когда я закончил, — вампиры не выходят на фото. — Он задумчиво посмотрел на меня. — Найдётся ли в тебе лишка крови?

Я одарил его ободряющей улыбкой.

— Ты можешь укусить меня в любое время, когда захочешь. Но сначала у меня есть к тебе небольшое предложение.

Он внимательно слушал, как следующие пять минут я наполнял тишину золотыми словами серебряным голосом — тихим, конечно, дабы Хулиган и его клиенты не услышали. Я нарисовал картину славы и богатства, непохожую ни на что, о чём граф когда-либо мечтал. Его глаза заблестели при мысли, сколько крови первой группы он сможет выпить, не рискуя утонуть в пивной кружке.

Я пообещал, что он станет восьмым чудом света, а я буду его личным менеджером — за обычные пятьдесят процентов комиссионных.

Сказать по правде, я совершенно не думал, какую культурную ценность будет представлять граф О'Брайен для пресыщенных народов мира. Я думал о новой блестящей машине, что буду парковать перед своим большим загородным домом, о будущих слугах, и о потрясающе вкусных блюдах, о частых поездках в Европу и на Восток, и обо всех красивых кинозвёздах, жаждущих встречаться со мной, когда я стану неприлично богат и смогу это себе позволить.

Я был беден достаточно долго. Я достиг дна, и пришло время от него оттолкнуться. Богатство и слава были на расстоянии протянутой руки, и всё, что мне было нужно, это чтобы крошечный вампир сказал «да».

— Просто скажи «да», — убеждал я его.

— Да, — согласился он. — Я всегда хотел попасть в шоу-бизнес, но ты уверен, что люди будут платить деньги, чтобы увидеть меня?

Я облегчённо рассмеялся, немного истерично.

— Ты видел реакцию того парня. Я покажу тебе кое-что ещё.

Я крикнул:

— Эй, Хулиган!

Подошёл бармен.

— Ещё мартини?

— Разумеется. Но сначала я хочу, чтобы ты кое на кого взглянул.

Я подтолкнул графа О'Брайена рукой. Он шагнул вперёд, запнулся о свой плащ и покатился вдоль стойки.

— Ага! — сказал Хулиган с ухмылкой. — Тебя-то я и искал!

Слишком поздно я увидел деревянную зубочистку в его пальцах. Он опустил руку и аккуратно вонзил кол графу О'Брайену прямо в сердце. Тогда я понял, что проклятием бара «Хулиган» был сам Хулиган.

— Убийца! — я взвыл. — Ты убил единственного ирландского вампира на свете!

— Боже правый, прости, — извинился Хулиган, — но с рыжими волосами и весь в зелёном — я решил, что это оливка.

Перевод — Антон Лапудев