Конечно, они лукавили. Кое-что они представляли. Но остальные не настаивали на полной правде. Во-первых, понимали, что ее им никто все равно не откроет. А во-вторых, они были нашими людьми и умели читать между строчек. И если судить по льготам, полагающимся там, в городке, всем жителям, то становилось ясно: просто так таких льгот никому не дадут, и вряд ли это НИИ и производственный комбинат при нем полезны для чьего-либо здоровья.

И вот теперь дядя Коля вышел на заслуженную пенсию. А так как она была не только заслуженная, но и немаленькая, то он купил жилье в Питере и собирался провести остаток дней рядом со своими друзьями и близкими. Свой день рождения дядя Коля планировал отметить с размахом. Застолье в ресторане намечалось грандиозное. Одних только цветов и воздушных шариков было закуплено такое множество, что можно было предположить, что речь идет о готовящейся свадьбе, а не обычном дне рождения.

Родители как раз накануне обсуждали этот момент, и отец, недовольно хмурясь, спросил:

– И ведь у Кольки, насколько я понял, даже не юбилей. С чего вдруг такой размах?

– Тебе не все равно? Это их деньги. Хотят, пусть тратят.

– Я чужие деньги считать не приучен. Но все же?

– Коля говорит, что в детстве был лишен этих праздников, его родители воспитывали в большой строгости. Потом учился. В молодости в их компании тоже как-то не принято было праздновать что-либо с шиком. Потом женился на женщине, которая считала, что тратиться на банкеты – это пустая затея.

– У Тани снега зимой не выпросишь.

– Фактически для Коли это первый в жизни день рождения, который он будет отмечать по-настоящему, вот он и старается воплотить в жизнь все то, о чем столько лет мечтал.

– Все это, конечно, понятно, – согласился папа, – но лучше бы уж он смирился с тем, что шумные застолья – это не про него.

– Почему?

– Потому что если бы кто-то там, наверху, хотел, чтобы он отмечал праздники с шумом, то устроил бы Коле родиться в другой семье и жену бы ему подсунул другую. А он – нет, все равно по-моему будет. Мол, денег много, возможности есть, гульну! Загордился. А как учит нас история, гордыня ни к чему хорошему обычно не приводит.

– Тебе лишь бы каркать! Все будет хорошо!

Но папа все равно остался при своем мнении.

– Не праздновал никогда своих праздников, нечего на старости лет и начинать. В нашем с ним возрасте уже опасно пробовать что-то новое.

В ответ мама обозвала отца старым ворчуном, и они отправились спать, потому что разработанная дядей Колей на сегодняшний день программа мероприятий была обширной и требовала от всех гостей максимума сил и отдачи. От Саши, например, требовалось заехать в кондитерскую и забрать заранее заказанный торт, который затем следовало транспортировать прямиком в ресторан.

Кондитер немного запаздывал с изготовлением своего шедевра, и забрать торт можно было только после полудня. И Саше необходимо было обговорить с кондитером этот момент и выбить с него скидку не меньше десяти процентов, а при должном упорстве и все двенадцать или даже пятнадцать.

Все-таки годы брака с тетей Таней не прошли для дяди Коли впустую. Кое-чего он от своей рачительной супруги нахватался.

Саша слабо себе представлял, как будет торговаться с кондитером и выбивать из нерасторопного скидку. Это было совсем не в характере молодого человека.

Саша даже пытался вовсе отказаться от этого поручения, но старшие ему объяснили, что больше просто некому, а значит, придется ему. Пришлось согласиться. Должность любимого племянника просто так человеку не дается, но ко многому его обязывает. Своих детей у дяди Коли с тетей Таней не случилось, что вызывало определенный шепоток среди родни.

– Они богатые. Кому же все ими нажитое достанется? Танька всю жизнь копеечку к копеечке копила. На всех фотографиях она в одной юбке и одной и той же блузке. Отдыхали они оба всегда за счет предприятия. Билеты к месту отдыха тоже им предприятие оплачивало. Жилье им производство предоставило еще в советские годы. Сразу две квартиры, они даже разводились, чтобы Таньке с ее братом-инвалидом, который с ней жил, двушку дали, и Кольке бы тоже. Он уже тогда считался ценным сотрудником, подсуетился, так ему, помимо жилой комнаты в квартире, еще рабочий кабинет в ней же выделили. Дескать, не всегда человек может до предприятия добраться, дома работает. А чего там идти, весь городок – на одном конце чихнул, на другом прилетело. Потом они эти две квартиры на две трехкомнатные обменяли, с доплатой, конечно, зато в новом доме улучшенной планировки. Дороже жилья в их городе просто не было, а то они бы и еще чего-нибудь бы придумали.

– Если такие богатые, почему тут квартиру в ипотеку взяли?

– Врут!

– Я документы видел.

– Может, они ипотеку и взяли, но для того только, чтобы банк про застройщика все выведал и все риски вместо их юриста проверил. Танька баба ушлая, плохо себе не придумает. Только и проценты по скупости своей платить банку она не захочет.

– А как же тогда?

– Они как ипотеку взяли, так через несколько месяцев ее и погасили. Были у них деньги. И еще есть! На одну пенсию так не пошикуешь!

Дядя Коля с тетей Таней в последнее время и впрямь стали жить на широкую ногу. После переезда в Питер их словно бы подменили. Всегда скромные и рачительные, они теперь тратили деньги направо и налево. Родственники только диву давались таким произошедшим с супругами переменам, судачили и шушукались между собой о причинах столь странных изменений в характере у обоих.

В конце концов пришли к одному-единственному напрашивающемуся выводу:

– Наверное, доперло до них, что жизнь-то, она не вечная и они тоже не вечные. С собой на тот свет еще никто ничего не уносил. Надо жить и радоваться жизни, пока можешь. Вот они это все поняли и в ту же минуту поменялись!

И только Саша сомневался в верности оного вывода. Очень уж наивно рассуждали родственники его клана. Сам он, как ни молод был, а мог сказать, что еще ни разу не приходилось ему видеть человека, который бы к старости сделался проще и легче в общении. Обычно все нехорошие качества, которые в молодости лишь слегка о себе напоминают, с годами делаются ярче, а потом усугубляются и частенько превращаются в пороки. И скупость с годами только усугубляется.

Сама судьба, по логике развития событий, определила дяде Коле с тетей Таней, которые смолоду были прижимисты, доживать жизнь