Шрифт:
Закладка:
Запах у этого прилавка стоял умопомрачительный!
– Да я не знаю…
– Ладно, я сама…
Она что-то сказала на иврите. Сунула ему в сумку пакет с хлебом, а в руку какой-то кренделек.
– Попробуй, это бейгеле.
Это было очень вкусно.
– Сейчас домой приедем, и отправляйся к морю. Ты не голодный?
– Да что вы, тетя Роза, даже думать не могу!
– Ах, Игоречек! Если бы ты знал, как я рада, что ты приехал! И что тебе тут нравится! Скажи, а ты ведь такой известный врач…
– И что? – напрягся Игорь Анатольевич.
– Может, перебрался бы сюда насовсем?
– Я хоть и известный, да мой московский диплом тут надо еще подтверждать, а это не для меня. К тому же я, кажется, хирург уже в прошлом…
– Не выдумывай! Все у тебя пройдет, причем скоро! И нечего тут мерихлюндии разводить! Отправляйся на море!
В воде он и вправду расслабился. Синее без облачка небо, теплое море смыли весь негатив, пусть ненадолго, но все-таки… И это наслаждение от горячего песка! Он вновь и вновь зачерпывал ладонями горячий песок…
– Добрый день, коллега! – раздался незнакомый прокуренный женский голос.
Он поднял глаза. На соседнем лежаке под зонтом лежала пожилая полная дама.
– Коллега? – улыбнулся он.
– Вы же доктор Симачев, я не ошибаюсь?
– Нет, не ошибаетесь, но простите…
– А я доктор Бейлин, в прошлом кардиохирург, но не такой знаменитый. Работала во Франции, потом перебралась сюда. Я вот второй день за вами наблюдаю. Тремор?
– Он, черт бы его подрал!
– Что говорят?
– Да ничего определенного, – пожал он плечами.
– Надо разминать… мячик, то-се, вот и песок горячий тоже хорошо. У меня тоже это было…
– И что, прошло? – вдруг живо заинтересовался он.
– Прошло. А вы тут что, отдыхаете?
– Да, вроде как отдыхаю… Боюсь, отдых затянется…
– Ой, смотрите на него, такой здоровенный мужик, европейская занятость, а впал в мерихлюндию! Куда это годится? Даже если не сможешь оперировать, дело тебе всегда найдется, – рассердилась дама. – Преподавать можешь, открыть свою клинику, возглавить ее, ты ж еще и организатор божьей милостью…
– Моя тетка точно так же меня утешает, – грустно улыбнулся Игорь Анатольевич.
– Слушай, ты разве еврей? – удивилась дама. – Не похож совсем.
– Да нет, просто брат мамы женился на еврейке. К ней я и приехал.
И чего я с ней разоткровенничался, совершенно не мой жанр. Раньше я просто встал бы и ушел. Но что-то нет сил. Да и славная в общем-то тетка. И коллега к тому же.
– А почему вы уехали из Франции? – спросил он просто из вежливости, чтобы не показаться депрессивным хамом.
– А почему сейчас в Израиле самая большая алия как раз из Франции? Антисемитов там расплодилось… Не желаю! Тебя ведь Игорем зовут? Ничего, что я на ты?
– Да ради бога! Да, я Игорь.
– Я вот смотрю, обручального кольца нет… Холостяк или разведенный?
– Дважды разведенный! Детей нет. И пока безработный. Из клиники я ушел.
– Спятил, малый?! Ты же ее практически создал!
– Не хочу! Там столько дерьма обнаружилось… Когда с утра до ночи оперируешь, общаешься с больными, ничего, в сущности, не замечая, это одно. А как поглядишь со стороны… Простите, а как к вам обращаться?
– Регина. Без отчества, конечно. Франция, Израиль… Отвыкла.
– Но вы так хорошо говорите по-русски.
– Родилась в Ленинграде, вышла замуж за француза. Года через четыре ушла от него, не смогла… Но оперировала уже, репутацию заработала… Вот что я скажу тебе, друг мой, никогда не женись на иностранке!
– Я вообще больше не собираюсь жениться, – улыбнулся Игорь Анатольевич. – С меня хватит.
– А жилье-то у тебя есть?
– Есть, слава богу, однушка на Ленинском. Мне хватит.
– А ты почему не купаешься? Вода же теплая…
– Я купаюсь, просто с вами заболтался… А вы?
– Я не купаюсь, не тянет. Тут медузы бывают, а я их до смерти боюсь.
– Не видел ни разу. Вот что, Регина, я пойду искупаюсь, а потом хочу пригласить вас выпить кофе. Тут неплохая кафешка…
– Спасибо, коллега, это очень мило с твоей стороны, но вынуждена отказаться. Мне уже домой пора. Я с сестрой живу, она будет беспокоиться.
– Но можно же позвонить…
– А тогда она будет сердиться. А ты лучше пригляди себе кого помоложе. Думаю, еще увидимся, я тут часто бываю. Ну, будь здоров, коллега!
Она быстро собрала вещи и направилась к кранам, где можно было ополоснуть ноги. А он побежал к воде.
Ох, хорош мужик, думала Регина. И почему так? Все Бог дал – и талант, и внешность, и карьеру сделал, и вот на тебе, тремор. Я ему наврала, что у меня он тоже был, но прошел… Не было его у меня. Да, я знаю, что иной раз тремор проходит, но вопрос в том, сколько практикующий хирург может не оперировать, чтобы не утратить навыки, не поддаться страху… Ох беда, жалко мужика… Он мне так понравился. Эх, была бы я молодая… На край света за таким можно. Но в мои семьдесят даже смешно, дура старая!
По пути домой Игорь Анатольевич подумал: а надо мне как-нибудь пригласить в кафе тетю Розу. Не все же ей у плиты стоять. А пока он решил только выпить кофе в пляжном кафе. Заказал двойной эспрессо и с наслаждением отхлебнул глоток.
– Извините, пожалуйста, – обратился к нему по-русски мужчина лет тридцати пяти, – вы доктор Симачев?
– Да. Мы знакомы?
– Можно и так сказать. Вы моего отца оперировали. Буквально с того света вытащили. Я так вам благодарен!
– А кто ваш отец?
– Бурковский Михаил Михайлович, помните?
– Извините, а какая операция была?
– Замена аортального клапана, его по скорой привезли…
– Мы еще кардиостимулятор установили ему, да?
– Именно!
– И как ваш отец себя чувствует?
– Да слава богу! Уже три года прошло, он и думать забыл обо всем. Вот только вас всегда вспоминает, говорит: лучший хирург в России – доктор Симачев!
– Рад слышать. Передавайте привет вашему отцу.
– Непременно! И еще раз спасибо вам, доктор! Сейчас же позвоню отцу в Москву!
– Всего вам доброго.
– …Тетя Роза, я пришел!
– Ну как, накупался?
– Да, и не только в море.
– Господи, а где же еще?
