Около года назад

Оливия

Утро обещало быть чудесным! Конец лета, совсем немного до того момента, как я уеду в университет. Еще на втором курсе решила, что буду поступать в магистратуру, и поступила. Очень скоро я вернусь к книгам, конспектам и веселой студенческой жизни. По родным хоть и скучаю, но атмосфера дома просто невыносимая с тех пор, как мама заболела. Мы не живем, а ходим на цыпочках, будто она в коме или инвалид. А мама тем временем большую часть года проводит в клинике неврозов, а в остальное время живет как обычно. Кто не знает, никогда и не догадается, что в нашей семье что-то не так.

Думать не хочу обо всем этом… Неудивительно, что мама сломалась в какой-то момент. Мой отец — жесткий делец без принципов, и старший брат весь в него. Пока мы были маленькие, мама как-то держалась, погрузившись в наши детские дела. Но в старшей школе Марк абсолютно вышел из-под контроля с молчаливого согласия отца. И это добило маму. Она поняла, что ее любимый сыночек вырос в тирана и негодяя.

Впрочем, неважно. Скоро я уеду. А после выпуска постараюсь устроиться работать подальше отсюда. Маме предложу переехать ко мне, но вряд ли она пойдет на это. Она никогда не перечит отцу, а он не собирается отпускать от себя безответную жену-ширму.

К завтраку я спустилась с широкой улыбкой на губах. Все же на общение с семьей осталось совсем мало времени.

— Доброе утро, — поприветствовала всех радостно.

Ответом мне стали скупые мужские кивки и нежная, блеклая улыбка мамы. Я не успела допить кофе, как заговорил отец.

— Оливия, я разговаривал с твоим деканом. Он с пониманием отнесся к моей просьбе. Можешь не переживать, что результаты твоих экзаменов не засчитают, когда ты сможешь вернуться к учебе.

Я замерла, как кролик перед удавом. Категорически не понимаю, о чем он. Мама и брат молча разглядывают свои тарелки. Мама, как и всегда, не в курсе и не вмешается. А вот Марк наверняка уже знает в чем дело.

— Папа, я не понимаю. Я послезавтра уезжаю на учебу. Что происходит?

— Не уезжаешь. Послезавтра ты пойдёшь на собеседование в крупную компанию и сделаешь все, чтобы тебя взяли на эту работу.

— Я все еще не понимаю…

Я так растерялась, что не знала, что еще стоит сказать, спросить, возразить.

— Хорошо, — раздражённо проговорил отец. — У семейного бизнеса серьёзные проблемы. Очень серьёзные. Я уже взял подработку, Марк нашел работу. И тебе тоже придётся. Больничные и прочие счета надо как-то оплачивать. Доучиться сможешь потом.

Медленно обдумываю услышанное, протест поднимается внутри, но выхода я ему не дам. Отец оплачивал мое образование четыре года, и если теперь ему нужна помощь, не имею морального права отказать. Тем более речь, скорее всего, идет о том, что мне нужно начать содержать хотя бы себя.

— Могу я выбрать сама работодателя? — пытаюсь хоть как-то исправить ситуацию.

— Нет. Работать будешь на Анхертов. Новый филиал под управлением Александра. Думаю, ты сможешь неплохо себя зарекомендовать.

Хорошо, что я сидела — голова моментально закружилась, а в памяти начали всплывать воспоминания. Алекс Анхерт — кошмар моего взросления. Когда-то мы были соседями, но не особо дружили. Скорее враждовали, но потихоньку, неявно. Перепалки, мелкие гадости, обидные прозвища и тому подобное. Потом Анхерты уехали в Европу, а когда вернулись, мне было уже восемнадцать. В какой-то момент что-то между мной и старшим сыном Анхертов изменилось. Стала неловко чувствовать себя в его присутствии. Краснеть, мямлить, опускать глаза. А он, кажется, поначалу и не замечал этого, а потом стал провоцировать. Якобы случайные встречи, фразы с двойным смыслом, постоянные предложения подвезти. Алекс заканчивал магистратуру, и недавно родители подарили ему шикарное ярко-красное авто. На нем с красавчиком-студентом мечтали прокатиться все девчонки нашего зажиточного пригорода. Но только не я. Меня бросало в дрожь при одной мысли, что останусь наедине с Александром. Что его пронзительные, ярко-голубые глаза будут совсем рядом, а запах туалетной воды станет кружить голову. Очень скоро многие в квартале как-то узнали о неудачных странных ухаживаниях Алекса. Мама отреагировала с юмором и посоветовала ценить внимание такого блестящего кавалера. Наши семьи хорошо знали друг друга, и родители полностью доверяли Александру. Мой старший и его младший братья с радостью включились в мою юношескую трагедию. Они дразнили меня, распространяли сплетни, врали и подстраивали встречи с Алексом. И родители, и он сам лишь смеялись на это. А я продолжала страдать, и решила, что никогда не соглашусь встречаться с Александром Анхертом. И вот теперь вынуждена наняться к нему на работу… Снова чувствую себя угловатой и застенчивой девчонкой. Не верю, что этот кошмар может повториться.

— Вряд ли Александр будет рад меня видеть, — пытаюсь выглядеть безразличной, но гаденькая улыбочка Марка показывает, что мне не очень верят.