меня исключительная память на всё прочитанное. В этой книге говорится о пяти символах парящих облаков, каждый из которых в десять раз сильнее предыдущего. Первый наносят жрицам, когда они заканчивают базовое обучение, второй — через три года после этого, а третий — тем, кто может использовать усилители. Четвёртый и пятый могут взять только воины, кто не способен принять более могущественные символы.

— Четвёртый и пятый? — уточнила верховная.

— Ну да. Там дальше, через несколько страниц.

Когда-то давно эти символы использовали только жрицы, которые не планировали подниматься по карьерной лестнице. И так выходило, что они брали первые три формы, поэтому остальные и забылись. А сейчас эта ерунда считалась чуть ли не самой страшной тайной храма, которую позволялось наносить на спину исключительно верховным жрицам. Видели бы они, как рыдала Беата, когда узнала, что существует множество великих символов, а на её спине из-за этой дряни почти не осталось свободного места. Но в любом случае, пятое парящее облако делало её в сто раз сильнее, что поразило Беату не меньше.

— Покажи, — верховная переставила второй стул вплотную к моему, усаживаясь рядом и протягивая книгу. — Только осторожно, книга старая и гораздо ценней, чем твоя голова.

— Как скажете, — я не стал спорить, листая до нужной страницы. — Вот третий символ, он в десять раз сильнее второго. А вот тут — четвёртый, и он во столько же раз сильнее третьего. Пятый и последний символ. Он довольно размашистый, но тут есть оговорки, как его правильно наносить, чтобы сэкономить место. Здесь написано, что есть символы гораздо сильнее, поэтому…

— Я ничего не вижу, — оборвала меня Тэя.

— Потому что это древние руны, а вы их читать не умеете. Дайте мне перо и бумагу, я набросаю то, что вижу.

Следующие двадцать минут я выводил на листе волнистые знаки, связанные друг с другом цепочками рун, больше похожие на закорючки. С каждым парящим облаком символ становился более плотным и непонятным.

— Написано, что очень важна последовательность нанесения и вливания энергии в каждый символ, — сказал я, заканчивая узор. — Ну и ещё несколько пометок, чтобы уместить этот громоздкий символ рядом с соседними. К примеру, говорится о каменных водопадах, которые часто мешают, но их можно обойти.

Тэя нетерпеливо посыпала мелким песочком на бумагу, чтобы чернила не расплылись, стряхнула и принялась внимательно изучать.

— И ты помнишь всю книгу наизусть? — спросила она.

— Конечно, — не без гордости заявил я и даже нос задрал едва не к потолку. — Там дальше ещё два десятка разных символов. К примеру, один «заглушает» пространство, не даёт одарённым использовать силу. Второй не позволит выбрать вас в качестве цели для применения любого точечного умения. А с помощью третьего можно раздавить противника, как самый мягкий и сочный фрукт, невзирая на его силу, пусть даже это будет царь светлоликих. Последний — самый могущественный, но там нужно знать какую-то пятую молитву, чтобы направить силу голоса против врага, но в книге о ней нет ни слова.

— И рисунок можешь в точности воссоздать?

— Обижаете, — я бросил перо в чернильницу.

Насчёт последнего я не врал, но, чтобы добиться подобного, тренировался под руководством Беаты несколько лет. Каждый символ, найденный в старых книгах, рисовал несколько сотен раз, пока не получалось правильно. Всякую ерунду помнил плохо, но вот полезные и великие символы мог начертить, даже если меня посреди ночи разбудят.

Верховная засуетилась, прошла к двери, затем вернулась, чтобы поставить книгу обратно на полку, снова направилась к выходу и остановилась.

— Яви силу голоса, — попросила она.

— Зачем?

— Прекрати задавать вопросы и просто делай, что говорят, — сказала она, как строгая наставница.

— Значит, Вы берёте меня на работу в храм? — заулыбался я, даже потёр ладони. — Но только не одного, а вместе с сестрой Зои.

— Она тебе такая же сестра, как я родная тётя, — отмахнулась верховная. — Хорошо, пусть остаётся, не смотри так. Храм не место для посторонних, ты это скоро и сам поймёшь. А теперь давай, яви силу голоса. Ты делаешь это без нужного символа на спине, значит, сил должно хватить.

— На что? Хорошо, хорошо. У меня просто практики не было, поэтому плохо получается.

Пространство вокруг слегка завибрировало. Можно было увидеть, как по поверхности чернил в баночке побежали круги.

— Отлично, — она кивнула. — Пойдём. На работу я тебя беру, но ты должен запомнить и выполнять несколько правил. Это храм, а не гильдия наёмников или что-то ещё, что может прийти в твою голову. Здесь даже Император говорит вполголоса.

Она сделала приглашающий жест к выходу из кабинета. Поправив накидку и пояс, я вышел следом за ней в коридор.

— Правила простые, — сказала Тэя. — Голос без разрешения не повышать, с молодыми послушницами не заигрывать, беспрекословно слушаться… только меня, но и старших жриц не сердить, если они что-то попросят сделать. И не ходи по храму, а то случайно зайдёшь в спальню или купальню жриц, и они прибьют тебя ненароком.

Тэя умело использовала силу слов и, пока мы шли в комнату собраний, по этажу прошёл едва слышный гул. Беата собирала старших жриц тем же способом, только делала это громче, особенно когда была не в духе. Старшие в храме занимались важной работой: вели бухгалтерию, руководили хозяйственными делами, договаривались с городскими властями и гильдиями о поставках товаров и продовольствия. Какую-то часть работы выполняли старейшины, но за ними обязательно кто-то присматривал из старших жриц. В общем, скука смертная, вгоняющая в тоску и уныние. Беата от этой работы бегала как могла, и в те дни, когда она сводила расходы и прибыль храма, к ней боялись приближаться даже подруги и вечно ворчливые старейшины.

Старших жриц в храме насчитывалось чуть больше дюжины. Большинству давно перевалило за сорок лет, но они крепко держались за свои места, считая, что жить в храме лучше, чем в тихой провинции. Рутина и бумажная работа их тоже утомляла, поэтому больше всего они любили гонять молоденьких жриц или заниматься обучением послушниц.

Ждать старших жриц пришлось минут пять. Приятно было видеть знакомые и помолодевшие лица. Особенно порадовали две женщины лет тридцати, совсем недавно поднявшиеся на эту ступень. Это было видно по новеньким платьям, блестящим кулонам и важному внешнему виду. Сёстры близняшки, не из числа высокородных, но сильные и