Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Военные » Карабах – горы зовут нас - Эльбрус Иззят оглы Оруджев

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 149
Перейти на страницу:
он будет искать любую лазейку от неё увильнуть, предать друзей, присягу?

Анатолий оглядел меня с ног до головы, не зная, в шутку я выпалил это или нет и тихо сказал:

— Нет, брат! Оруджевы не из таких! Они не увильнут! В том и сила этих парней, что ни присягу, ни кровь свою они не предадут! Для них это — как предать свою мать, понимаешь?

И глядя, как мальчишки и девчонки собираются в «атаку», добавил:

— Вот ты, братишка, заерепенился оттого, что «цыганёнок» наш не захотел пойти против брата даже в игре. И вместо того, чтобы похвалить его за это, ты был готов сломать его, заставить быть манкуртом.

— Ты путаешь, дорогой, я как раз хотел, чтобы он был настоящим патриотом, а не колеблющимся гнилым интеллигентом! — обиделся я. — Мы же хотим воспитать наших пацанов солдатами, а не тряпками. А солдат не имеет право размышлять, на то есть командир. Что это будет за солдат, если он станет рассуждать идти в атаку или нет?

— Не утрируй. Я о том, что солдат — это в первую очередь человек и к нему надо относится по-человечески, а не бездушно. — Анатолий досадливо поморщился. — Вот тебя возмутило то, что Алик поставил кровные узы выше «долга», так?

Я подумал и согласился, — Да, ты угадал. Наш долг воспитать интернационалистов, а не националистов, разве не так? — Этот разговор начинал мне нравиться. Что, что, а поспорить я любил. Это был не первый наш спор о комидеологии, в которую я тогда верил, а Анатолий нет.

— Не так, брат. Нельзя делать из людей роботов. Нельзя сделать всех одинаковыми, заставить забыть кто мы и откуда. Нельзя заставить любить, и это твоя партия не понимала и не поймёт! И пример с пацанятами Оруджевыми только подкрепляет это. Отец никогда не заставит их любить другую женщину как их мать!

Я подумал над его словами и не нашёлся что ответить.

Анатолий поглядел на «бойцов» и как-то печально добавил: Самое страшное, что кому-то это надо — раздваивать страну по национальному признаку. Ведь может так случиться, что прейдет время и пойдут наши пацанята в настоящий бой, а это страшно!

— Не пойдут, время атак с автоматами прошло. Всё будут решать ракеты, а их у нас полно! — ответил я.

Толик усмехнулся и напялил мне мою шапку до самого подбородка:

— Молодой ты ещё, жизни не знаешь! Веришь во всякую ерунду. Вон стал комсоргом, метишь в партию. Живи проще, брат. Не видишь, что творится? Разваливается империя, с её комидеологией, сосед на соседа — нож точит… — Он что-то ещё говорил, но я не расслышал.

Взвилась ракета, и все ринулись вперёд. Перебарывая ветер, Анатолий прокричал:

— А Оруджевых, если они не поедут с отцом, я возьму на время к себе, — и он неохотно побежал в «атаку»…

Прошло много лет. Нет уже Анатолия, мудрого учителя, доброго человека, не выдержало его сердце жизненных трудностей. Побросала жизнь и меня. Я сделал головокружительную для сельского парня карьеру. Но однажды подкосила меня жизнь, и остался я один на один со своими проблемами. Отвернулись друзья, товарищи, предали любимые люди. А здесь и рухнул Союз с его лживой добротой. Трудно было, но выкарабкался и доверился новой судьбе, которая выбросила меня на другой берег, в Штаты. Учу других детей, детей наших бывших врагов, учу жизни, учу доброму, вечному искусству любви к себе подобным, как когда-то учили пацанят мы с братом в далёком степном посёлке.

Пораскидала судьба и моих учеников, кто погиб в Афгане, кто спился, а кто стал и крутым бизнесменом. Стал забывать я о многих. Ушли в прошлую память и мои лучшие ученики братья Оруджевы. И, вдруг, письмо на Интернете с телефоном и фотографией. На ней красивый военный с поседевшей шевелюрой волнистых волос. Вначале не узнаю. Но чёрные, пронзительные глаза будто встряхивают меня, — это же Алик, мой «цыганёнок» Алик Оруджев! Вспомнилась та сценка у реки, вспомнилась и их нелёгкая детская судьба сирот при живом отце, вспомнилось ещё многое чего… Я тотчас же позвонил и представился. Мягкий красивый баритон с неповторимым восточным изяществом ответил:

— Здравствуйте, мой дорогой учитель! Это ваш «цыганёнок» Оруджев. Вы не забыли меня?

Как я мог забыть этого непоседу, любимца школы? Как я мог забыть его братьев, которые жили у Анатолия до окончания школы, так и не поехав с отцом к мачехе?

Мы разговорились. Вспомнилась та сценка у реки, Анатолий Григорьевич.

— Знаешь, Алик, я и не знал, что ты вернулся в Азербайджан. Надеюсь, ты не воевал, не пострадал, ведь у вас там такое творилось? Хочется верить, что та военная игра на Деркуле была твоей первой и последней?

На той стороне трубки сначала было молчание, потом хрипловатым, внезапно изменившимся голосом, Алик ответил:

— Нет, дорогой мой учитель, не обошла меня война стороной! Побывал во всех горячих точках, защищал Родину — Советский Союз. Досталось мне по полной. Горел в танке, валялся по госпиталям… Досталось и после войны… Не стало Союза, бросили нас, военных, на произвол, никому не стала нужна моя присяга, да и не было уже той страны, которой мы присягали. А здесь и Карабах вспыхнул. И пошёл я и все мои братья защищать свою истерзанную врагами малую Родину. Не мог остаться в стороне, когда лилась кровь моих братьев и сестёр. Остаться в стороне, это было как предать свою мать…

И потихоньку, с болью вытаскивая из души воспоминания тех страшных дней, он поведал мне рассказ о своей жизни. Не раз у меня навёртывались слёзы на глазах, не раз сдавливало сердце от услышанного. Я словно прошёл с моим учеником его трудной дорогой жизни. С ним терял боевых товарищей, с ним шёл в атаку, с ним переживал предательства «друзей» и неблагодарность власть имущих…

И вспомнил я тогда слова своего брата о том, что такие люди, как Алик, не предадут Родину ни за какие деньги, не предадут мать, себя…

— Алик, дорогой, ты обязан написать об этом, о себе, о своих друзьях, об Азербайджане, о Карабахе. Ведь никто не знает всей правды о той войне. Да и об Азербайджане знание здесь, на Западе, на уровне этого идиотского фильма «Борат». Ты должен написать. Дай мне слово!

Долго я его тогда уговаривал. Под конец он сдался и обещал подумать. И вот, год спустя после нашего разговора, пришла «эсэмэска», краткая, как отчёт военного с поля боя: «Дорогой мой учитель, ваше приказание выполнил! Книга написана и находится

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 149
Перейти на страницу:

Еще книги автора «Эльбрус Иззят оглы Оруджев»: