сказала я, встав перед собравшимися. — Очевидно, что корабль всё-таки захватили. И сейчас наше с вами благополучие зависит от того, сможем ли мы договориться с этими пиратами. Если продолжим сидеть тут и дрожать от страха, никому лучше не станет. Потому я предлагаю всё-таки открыть дверь и начать диалог.

— С этими животными невозможно договориться! — пропищала из дальнего угла престарелая матрона.

— Мы обязаны хотя бы попробовать, — строго заверила я. — Но нужно выбрать парламентёра.

Ответом мне стала тишина. Женщины таращились, как на умалишённую. Мужчины переглядывались, надеясь, что кто-то из них проявит инициативу. Но вперёд выходить никто не спешил.

— И не стыдно? — вырвалось у меня.

Тоже мне, лорды. Очень хотелось назвать их всех трусам. Хотя, полагаю, что они и так уже поняли, что из себя представляют.

Но когда я уже собралась сама отправиться открывать эту демонову дверь, от стены отлепился тот самый сухопарый старичок, который поймал мою тётушку, и остановился передо мной.

— Я пойду, — проговорил он, глядя на меня серыми, как графит, глазами. — Хотя, признаюсь, дипломат из меня паршивый,

— Тогда давайте пойдём вместе, — кивнула ему. — Одну меня слушать вряд ли станут, а вот с вами — вполне возможно.

Он попытался изобразить ободряющую улыбку, но та вышла слишком горькой. И всё же, к двери мужчина направился уверенным шагом.

— Открываем, — прикрикнул он. — Но требуем встречи с вашим главарём.

А вот ответил ему совсем другой голос — молодой, глубокий и будто бы даже завораживающий:

— Я уже здесь. Как раз собирался уничтожить сию преграду. Но коль уж вы решили проявить лояльность и благоразумие, то, так уж и быть, предоставлю вам возможность самим впустить нас внутрь.

Судя по оборотам речи, наш пират был, как минимум, образован и воспитан. Честно говоря, даже не представляла, что такие бывают.

— Леди, — тихо обратился ко мне единственный смельчак, — моё имя лорд Эстебан Гринт. Если меня убьют, прошу вас, передать моим родным в столице, что я их любил.

— Вот сами и передадите, — буркнула я, но потом всё же представилась. — Леди Мелисса Анабель Стайр.

— Крайне рад знакомству, — ответил лорд Гринт.

Потом особенно тяжело вздохнул, кое-как отодвинул от двери бочку и только после коснулся массивной задвижки, сделав несколько шагов назад.

В полной тишине звук скрипнувших дверных петель показался мне жутко острым. Женщины за нашими спинами заверещали. Но едва тяжёлый пиратский сапог переступил порог, вокруг стало очень тихо.

Первым в трюм вошёл высоченный громила. Он вообще с трудом поместился в низкий дверной проём. Да, такой бы точно мог легко вынести даже усиленную металлом дверь. Выглядел этот тип устрашающе: весь в чёрном, красные волосы острижены коротким ёжиком, под правым глазом сине-фиолетовый фингал, а в ушах несколько серёг-колец. Одет он был, как настоящий оборванец, но клинок в его руке выглядел очень даже добротным.

— Ну что, крысы корабельные, думали, вас тут никто не найдёт и не достанет? Как бы не так! — его бас прозвучал так громогласно, что я едва удержалась, чтобы не отшатнуться.

Но этот страх почти сразу трансформировался в злость.

— Спешу напомнить, дорогой господин пират, что мы сами открыли вам дверь, — выдала я, скрестив руки на груди.

Только теперь этот шкаф с человеческим лицом соизволил обратить на меня внимание. Даже со своим высоким для девушки ростом я едва доставала ему до груди. Приходилось смотреть на него снизу-вверх, и это очень раздражало. Так сильно, что даже остатки страха куда-то испарились.

Бугай явно хотел ответить мне нечто нецензурное. Но в этот момент его кто-то подтолкнул в спину. Громила отступил в сторону, пропуская вперёд ещё одного пирата.

Он тоже был высоким, довольно крепким, но по сравнению с подельником казался даже худым. При виде этого пирата я всё-таки содрогнулась и отступила назад. Его лицо по диагонали пересекал жуткий розовый шрам. Этот ужас начинался от глаза, закрытого повязкой, проходил через кривую переносицу, рассекал верхнюю губу и заканчивался на подбородке. Волосы мужчины спрятаны за чёрным платком, а из-под ворота разорванной рубашки выглядывал край татуировки.

— Приветствую, господа, — сказал он с довольной улыбкой.

Именно его красивый голос я слышала из-за двери. И вот этот самый голос, как и манера говорить никак не вязались с устрашающим образом.

— Поздравляю, ваш корабль захвачен, — развёл руками этот головорез.

— С таким не поздравляют, — шёпотом бросил один из жмущихся к стене мужчин.

— Так я не вас, а себя поздравляю. Ещё одна победа в моей копилке, — рассмеялся пират.

Прошёл по трюму, глянул на расположенный на потолке люк, закрытый как раз с нашей стороны, потом внимательно осмотрел ящики. Один даже вскрыл и довольно усмехнулся.

— Скажу сразу, мне нужны только груз и корабль. А ваши судьбы совершенно безразличны, — продолжил человек со шрамом.

Вот теперь ответом ему стала растерянное молчание.

Он снова внимательно нас осмотрел, потом даже пересчитал и с задумчивым видом присел на край ближайшей бочки. Вот бы она была с порохом и сейчас рванула. То-то бы я посмеялась над справедливым возмездием. Но, увы.

— Вас здесь семнадцать. Плюс десять членов экипажа, пожелавших добровольно сдаться. Итого, двадцать семь. Но отдать вам я могу только одну шлюпку на десять мест. Осталось решить, кто же отправиться в ней, а кому придётся немного задержаться у нас в гостях.

И тут напуганные пассажиры заголосили одновременно.

— Женщины и дети! — внезапно крикнула моя очнувшаяся тётя.

— У меня жена и трое маленьких сыновей. Мне нужно к ним! — перебил её рослый детина с красным круглым лицом.

— Я леди Риммор! Графиня! — пропищала пожилая женщина в красном платье.

— Нет же, места в шлюпке должны занять самые молодые! — выпалил парень моего возраста.

Я слушала их с полной растерянностью и чувствовала стыд за всех этих людей. Понимаю, страх на многих действует по-разному. Кто-то теряет разум, кто-то сразу впадает в панику. У кого-то случаются истерики. У меня вот вообще начинаются приступы агрессии. Но ведь нужно стараться себя контролировать. Ведь важно даже в таких ситуациях оставаться человечными и адекватными.

— Господин пират, позвольте предложить, — обратилась напрямую к мужчине со шрамом.

— А, самая смелая, — он снова усмехнулся и осмотрел меня с ног до головы. Оценивающе так, внимательно. И судя по взгляду, ему нравилось, что он видел.

Нет, я не считала себя красавицей, а мама с детства утверждала, что с таким характером, как у меня, даже самая прекрасная внешность не поможет. Сама