лишь точно воспроизвожу то, что пишет испанец. Следует также заметить, что во всеобщем языке нет множественного числа, хотя имеются приставки, означающие множественность. Они пользуются единственным числом в обоих числовых случаях. Если какое-либо индейское слово я ставлю во множественном числе, – это результат испанского искажения или стремления произнести его хорошо, ибо написанное по-индейски в единственном числе оно прозвучало бы плохо с испанскими прилагательными и местоимениями во множественном числе. Язык этот имеет и многие другие особенности, крайне отличные от кастильского, итальянского и латинского языков; любознательные метисы и креолы подметят это, так как они свойственны их языку; а я так часто указываю здесь, в Испании, на эти основы их языка для того, чтобы они сохранили его в чистоте, ибо воистину была бы достойна сожаления утрата или искажение этого, столь элегантного языка, над которым так много поработали отцы ордена иезуитов (как и других орденов), чтобы научиться хорошо говорить на нем и своим хорошим примером (в этом самое главное) так много послужить обращенным в христианство индейцам. Также следует заметить, что это слово сосед (vezino) в Перу понималось как испанец, который владел репартимьентами индейцев, и в этом смысле мы будем пользоваться им всякий раз, когда представится для этого случай. Точно так же необходимо заметить, что в мои времена, т. е. до 1560 года и еще двадцать лет спустя, на моей земле не было чеканных монет – вместо них испанцы при покупках и при продаже отвешивали марки и унции серебра и золота; и как в Испании говорят дукаты, так в Перу говорили песо или кастельяно: каждое песо серебра или золота высшей пробы (reducida a buena ley) стоило четыреста пятьдесят мараведи. Таким образом, если песо перевести в кастильские дукаты, то получалось, что пять песо равнялись шести дукатам. Мы говорим об этом, чтобы в настоящей Истории не возникла бы путаница с песо и дукатами. По весу песо серебра, как и в Испании, весьма отличалось от песо золота, однако их стоимость была одной и той же. При обмене серебра на золото выплачивался определенный процент прибыли. Прибыльный процент выплачивался также при обмене пробированного серебра на так называемое обычное серебро; это делалось за пробу.

Слово гальпон не из всеобщего языка Перу; должно быть, оно [пришло] с островов Барловенто: испанцы ввели его вместе со многими другими словами, с которыми мы столкнемся в Истории. Оно означает большой зал. Короли инки имели столь огромные залы, что они служили ареной для празднеств в период дождливой погоды, когда празднества нельзя было устраивать на площадях; и на этом хватит замечаний.

Рис. 2. «Со шпагой и пером». Герб Гарсиласо де ла Вега (1-е издание, Лиссабон, 1609)

Книга первая

подлинных комментариев инков,

в которой говорится об открытии Нового Света

происхождении слова Перу, идолопоклонстве и образе жизни до королей инков,

об их происхождении, о жизни первого инки

и о том, что сделал он со своими первыми вассалами,

и о значении королевских имен.

Она содержит XXVI глав

Глава I. Существует ли много миров. Речь идет о пяти зонах

Поскольку речь пойдет о Новом Свете или о его лучшей и главнейшей части, которую образуют королевства и провинции империи, именуемой Перу, о древности и о происхождении королей которой мы претендуем написать, нам кажется, что было бы справедливо, следуя принятому у писателей обычаю, вначале затронуть здесь вопрос о том, является ли мир единым целым или существует множество миров, плоский ли он или круглый, а также круглое ли небо или плоское. Обитаема ли вся земля или только [ее] умеренные зоны; существуют ли проходы из одной умеренной зоны в другую; существуют ли антиподы и каковы они; какие из них и какие иные схожие явления весьма подробно и внимательно рассматривали античные философы, а современные не перестают обсуждать и описывать, придерживаясь той точки зрения, которая каждому из них наиболее близка. Но главная моя задача заключается не в этом – к тому же не по силам индейцу брать на себя так много – и, кроме того, тот опыт, который был приобретен после открытия того, что [ныне] принято называть Новым Светом, устраняет для нас большую часть названных сомнений, и мы лишь слегка коснемся их, прежде чем перейдем к другой теме, ибо иначе я боюсь, что не успею изложить ее до конца; однако, веря в бесконечное милосердие, я заявляю, что в отношении первого можно утверждать, что существует лишь единый мир, и, хотя мы говорим Старый Свет и Новый Свет, происходит это лишь потому, что последний был заново открыт для нас, а не потому, что существуют два мира: мир – един. Не следует возражать тем, кто продолжает воображать, что существует множество миров; пусть они остаются при своем еретическом заблуждении, от которого они освободятся в аду. Ну а тех, кто сомневается, – если найдется хоть один такой, – плоская или круглая земля, их необходимо убедить свидетельством тех, кто объехал вокруг всей земли или ее большей части, как, [например], те, кто плыл на корабле [Магеллана] Виктория, и других, которые уже позже обогнули ее. Что же касается неба, а именно: плоское оно или круглое, то на это можно ответить словами вещего пророка: «Extendens coelum sicut pellem», в которых он хотел раскрыть нам форму и строение сотворенного, показывая одно в сравнении с другим и утверждая: «Растянулось небо подобно коже», что означает, что оно покрыло сплошь огромное тело из четырех элементов, как кожа покрывает все тело животного, не ограничиваясь лишь главными его частями, а закрывая все, вплоть до самых мельчайших частиц. Тем же, кто утверждает, что из пяти частей земли, называемых зонами, обитаемы лишь две умеренные, а средняя из-за избытка жары и две крайние части из-за слишком сильных холодов необитаемы и что из одной обитаемой зоны невозможно перейти в другую обитаемую зону из-за чрезмерной жары в середине, я, помимо того, что уже известно всем, могу добавить, что я родился в Жаркой зоне, в которой лежит Коско, и рос там до двадцати лет, и побывал в другой, умеренной зоне по другую сторону Тропика Козерога – по его южную сторону – у самых дальних оконечностей Лос-Чаркас, каковыми являются Лос-Чичас; а для того чтобы приехать в другую умеренную зону, расположенную в северной части, где я сейчас пишу, я пересек Жаркую зону и пересек ее всю целиком, находясь три полных