делать, – ставил Деникин вопрос, – если в случае войны народ русский и армия отложат расчеты с внутренним захватчиком и встанут единодушно против внешнего (врага)?” На этот вопрос Деникин дал следующий ответ: “Я не могу поверить, чтобы вооруженный русский народ не восстал против своих поработителей. Но если бы подобное случилось, мы, не меняя отнюдь своего отношения к советской власти, в этом случае, только в этом единственном, были бы бессильны вести прямую борьбу против нее. Для нас невозможно было бы морально ни при каких обстоятельствах и прямое участие в действиях той армии, которая ныне именуется Красной, доколе она не сбросит с себя власть коммунистов. Но и тогда наша активность, тем или другим путем, должна быть направлена не в пользу, а против внешних захватчиков”»…

Белый генерал Деникин всегда оставался несокрушимым патриотом России, защитником Отечества и его интересов от любых иноземных врагов.

* * *

Летом 1939 года Деникины жили в деревушке Монтей-о-Виконт на юге Франции, в местечке Мимизан. В июне 1941 года Гитлер напал на СССР, при «чистке» русских эмигрантов жену Деникина арестовали и заключили в тюрьму. Вскоре ее выпустили, но в немецкой комендатуре не забыли, что «антигерманские» парижские брошюры Антона Ивановича числились в «Указателе запрещенных книг на русском языке». С ним попробовали договориться, для чего к Деникину прибыл местный комендант, предложивший продолжить его работу историка в столице рейха. Антон Иванович отказался.

Деникин не стал регистрироваться и в комендатуре как русский эмигрант: «…Оставаясь непримиримым в отношении большевизма и не признавая советскую власть, я считал себя всегда, считаю и ныне гражданином Российской империи…»

Антон Иванович с женой стали подпольно переводить антирусские заявления гитлеровских лидеров из прессы и радиопередач и распространять их среди соотечественников.

После того как немцев остановили под Москвой, генерал облегченно вздохнул и записал: «Испокон века русский солдат был безмерно вынослив и самоотверженно храбр. Эти свойства человеческие и воинские не смогли заглушить в нем 25 советских лет подавления мысли и совести…»

В 1942 году в Мимизане на пороге 70-летия Антон Иванович вплотную взялся за свою автобиографическую книгу «Путь русского офицера». Жена Ксения Васильевна, как всегда и во всем, ему помогала. Отредактированные страницы рукописи, над которыми тайно работали Деникины, приходилось зарывать в сарае.

После войны А. И. Деникин продолжал продвигать лозунг, обозначенный им в труде «Мировые события и русский вопрос»: «Защита России и свержение большевиков». Генерал отстаивал свою позицию перед эмигрантами, утверждавшими еще перед гитлеровским нашествием на Россию, что ее может спасти от «большевистской петли» только «чужеземное иго».

В конце 1945 года генерал перебрался в США. Здесь Антон Иванович продолжил работу над «Путем русского офицера».

В январе 1946 года Деникин обратился к командующему войсками США в Германии генералу Д. Эйзенхауэру с призывом остановить насильственную выдачу в СССР советских военнопленных. Горячий отклик среди друзей и врагов вызвали его публичные доклады «Мировая война и русская военная эмиграция», «Пути русской эмиграции». 74-летний Деникин начал собирать материал для книги «Вторая мировая война, Россия и зарубежье».

Работу же над своей книгой «Путь русского офицера» Антон Иванович не прекращал до самой кончины. За несколько дней до смерти 7 августа 1947 года в больнице Мичиганского университета, неподалеку от Детройта, он попросил жену принести ему рукопись и продолжил свой труд на больничной койке.

В послесловии к книге «Путь русского офицера», оставшейся незавершенной, Ксения Васильевна Деникина рассказала: «На этих строках последняя работа на земле генерала Деникина прервалась. Он умер от разрыва сердца… Закончить эту свою работу он предполагал так, чтобы “Очерки Русской Смуты” являлись ее естественным продолжением, осветив, таким образом, эпоху жизни России от 1870-х до 1920-х годов…»

Расположив именно так в настоящем однотомнике мемуары Деникина, мы попытались осуществить замысел автора. Правда, пришлось пойти на значительное сокращение текста «Очерков Русской Смуты». Из четырех книг «Очерков» здесь представлены две, в которых Деникин рассказывает о своем вкладе в Белое Дело как главнокомандующего Добровольческой армией, затем – Вооруженными силами Юга России. Это связано с тем, что первые две книги: «Крушение власти и армии», «Борьба генерала Корнилова» – больше касаются общеисторических вопросов.

Умершего генерала отпевали в Успенской православной церкви города Детройта и похоронили на тамошнем кладбище с воинскими почестями американской армии. В 1952 году его гроб перенесли с детройтского кладбища на русское православное Святого Владимира в местечке Джексон штата Нью-Джерси.

Однако перед смертью Антон Иванович просил, чтобы его останки, когда Россия будет свободной от власти коммунистов, перевезли на Родину. И еще генерал, умирая, успел с тоской сказать:

– Вот не увижу, как Россия спасется…

С октября 2005 года торжественно перевезенные из США останки белого главнокомандующего Вооруженными силами Юга России Антона Ивановича Деникина покоятся на старинном московском кладбище Донского монастыря. Могила генерала увенчана величественным крестом, мрамором памятной доски, ее нескончаемо навещают поклонники, среди них и государственные деятели современной России.

Владимир Черкасов-Георгиевский

Путь русского офицера

Печатается в сокращении

Часть первая

Родители

Родился я 4 декабря 1872 года в городе Влоцлавске, Варшавской губ., вернее, в пригороде его за Вислой – в деревне Шпеталь Дольный. Занесла нас туда судьба потому, что отец мой служил в Александровской бригаде пограничной стражи, штаб которой находился во Влоцлавске; в этих местах родители мои остались жить после отставки отца.

Как известно, часть Польши, со столицей Варшавой, входила тогда в состав Российской империи.

Отец, Иван Ефимович Деникин, родился за 5 лет до наполеоновского нашествия на Россию (1807 г.) в крепостной крестьянской семье, в Саратовской губернии, если память мне не изменяет, в деревне Ореховке. Умер он, когда мне было 13 лет, и прошло с тех пор до времени, когда пишутся эти строки, 60 лет… Поэтому о прошлой жизни отца – по его рассказам – у меня сохранились лишь смутные, отрывочные воспоминания.

В молодости отец крестьянствовал. А 27 лет от роду был сдан помещиком в рекруты. В условиях тогдашних сообщений и солдатской жизни (солдаты служили тогда 25 лет, и редко кто возвращался домой), меняя полки и стоянки, побывав походом и в Венгрии, и в Крыму, и в Польше, отец оторвался совершенно от родного села и семьи. Да и семья-то рано распалась: родители отца умерли еще до поступления его на военную службу, а брат и сестра разбрелись по свету. Где они и живы ли – он не знал. Только однажды, был еще тогда отец солдатом, во время продвижения полка