Лавочки и урна стоят, окруженные красиво подстриженными кустами сирени, а вот курить здесь… Не то, что – чревато, нет! Но где-то, кто-то себе отметочку поставит – «имярек» курил у центрального входа! Или это уже этакие «городские легенды»? А последующие неприятности для игнорирующих эти легенды – просто совпадения? То проверка нежданно нагрянет, то задание какое-нибудь поступит – предельно неудобное. Вроде командировки на два месяца в какие-нибудь… Лабытнанги!».

«Или Денисов тем самым показывает, что ему – можно? И меня приглашает? Мне – тоже уже можно, или это – провокация? Хотя… скорее всего – и правда уже можно, если не часто, и не с каждым! Для провокации – как-то уж совсем мелко!».

Плехов кивнул и первым направился к курилке. Достал из сумки пачку «Дюпона», протянул Денисову. Тот посмотрел на сигареты, усмехнулся, и покачал головой:

- Нет, я что-нибудь попроще, - достал свои и прикурил.

- Просто табак хороший, качественный и пахнет приятно! – пожал плечами Плехов, отметив про себя:

«Попроще, мать твою! А зажигалка в пятьсот баксов – это проще? Позер ты, Костя!».

- Так я говорю, тебе не надоело еще по командировкам кататься? – выпустив дым, продолжил разговор Денисов, - То с сирийским загаром приезжаешь, то вон, с отметинами!

Плехов машинально потер белый, почти невидимый шрам у себя на лбу справа. Там и шрам-то – одно название: длиной сантиметра два, да тоненький, так сразу и не различишь.

«Ну да… та командировка в Донецк как-то не задалась!».

Сопровождая одну «интересную группу товарищей», осуществляя юридическую поддержку от «конторы» на одних… г-х-м-м… переговорах, уже после окончания таковых, Плехов попал «под раздачу». А проще – оказался не в то время, не в том месте. Ну – не повезло, что еще сказать! Поэтому, когда неподалеку что-то оглушительно «ахнуло», а его, как пушинку подняло в воздух и кинуло метров на пять в сторону, Плехов и испугаться-то не успел. Повезло, что влетел спиной в какие-то зеленые насаждения, где и барахтался, откашливаясь от пыли, и едкой вони сгоревшей взрывчатки. Его подхватили ребята из группы охраны и поволокли куда-то за угол, где стояли резервные машины.

Уже сидя внутри бронированного микроавтобуса, Плехов пытался проморгаться, и выколупать что-то застрявшее в ушах, что не давало нормально слышать.

- Сиди ты, не вошкайся! Дай перевяжу! – его кто-то крепко прижал к сиденью и начал забинтовывать ему лоб.

И только здесь Плехов почувствовал резкую боль во лбу.

- На… можешь взять на память! Повезло тебе парень, что это была новомодная ракета от партнеров, а не наш привычный и доморощенный «чугуний»! – в больнице, куда их доставили, хирург протянул ему на ладони, затянутой в медицинскую перчатку, маленький кусочек чего-то похожего на алюминий. Совсем маленький кусочек, с ноготь на мизинце.

- Пару недель и все заживет. А через пару месяцев и шрама-то не останется! – заверил его врач, чем-то похожий на усталого и грустного Николая Сванидзе.

Но повезло тогда далеко не всем…

Надо отдать должное «конторе» - им хорошо платили и за «боюсь-боюсь», и уж тем более хорошо – за ранения, пусть и такие совсем плевые. И за несколько командировок в Сирию – тоже платили хорошо. «Контора», в числе еще нескольких, представляла юридические интересы некоторых наших компаний, там – в Сирии. И командировки эти больше запомнились Плехову не гипотетической опасностью, а жарой, пылью, и постоянным присутствием множества смуглых людей вокруг, среди которых и понять-то нельзя – кто здесь и правда им рад, а кто только и думает, как бы…

Ладно. Все эти приключения где-то накапливались документами в определенных папочках, кем-то отслеживались. Кто-то ставил «плюсики» в неведомом для Плехова досье, прикладывал чьи-то отчеты, справки, выводы и анализы, что и позволяло занимать ему именно то место, которое он сейчас занимает. А оно его – более чем устраивало!

Ну да, не имея ни папы, ни мамы, ни даже дяди в сияющих сверху «ебенях», он, благодаря своей голове, усидчивости, лояльности и не болтливости, занимал сейчас пусть и невысокое, но место, позволяющее без особой оглядки иметь лофт в центре Москвы, новую черную «бэмку», да и не задумываться особо за будущее.

Нет, конечно! Это все было куплено в кредиты и ипотеки, но его доходы позволяли, не только не напрягаясь «отстегивать» банкам ежемесячные платежи, но и иметь средства пару раз в год свозить подружку на солнечные острова. Не самый «писк», конечно: всяк сверчок, знай свой шесток, но – очень неплохо, очень! И «европы» разные – тоже были в списке стран для отдыха. Хотя… тут кто кого возил – он подругу, или она – его! Юлька – сама кого хочешь и куда хочешь свозить может. И тоже – без особого «напряга»!

Не дождавшись ответа Плехова, Денисов пожал плечами, затянулся со вкусом и сказал:

- Есть слушок, что референтную группу новую создавать будут. Так вот… твоя кандидатура на референта практически согласована. Имей в виду! Ты же не против? – Костя посмотрел на него с сомнением, – А может так и будешь кататься во всякие «Ново-Ебунево» и прочие Новые Уренгои, с Васюганами?».

- М-да? Откуда такой ветерок подул – ты же не скажешь, да? – посмотрел он без всякого сомнения на Денисова.

Тот хмыкнул, сдул пепел с сигареты, и протянул Плехову руку:

- Ладно! Увидимся еще! Если что, с тебя «Бурбон», понял? – и выкинув в урну недокуренную сигарету, быстрым шагом поднялся на крыльцо и скрылся за дверью офиса.

«Бурбон» ему! Да не жалко, в общем-то. Но! Как можно пить этот дрянной кукурузный самогон? Ладно бы… «вискарь» хороший запросил, а то – «Бурбон»!