Теперь у меня есть развлечение, вспоминаю, что делал в жизни, разные события, случаи, свои интересы. Больше тут заняться совершенно нечем.

Не знаю, сколько прошло времени. Снова. Теперь это дни. Отключался, просыпался, шел, лежал, полз, дрался с собой, слушал кровь в ушах, прикладывая ладони лодочками, щелкал пальцами, хлопал в ладоши до боли.

Не помогает ничего. И не поможет. Какое-то время назад начались игры сознания. Воспоминания становились то тусклее, то ярче, причем, настолько ярче, что казалось, я практически там, в них. Или настолько тусклее, будто сейчас я это забуду и больше никогда не смогу зацепиться и вспомнить. Галлюцинации, когда мне виделось на горизонте или ближе, какое-то мельтешение. Непонятные росчерки, или зигзаги или точки-звездочки. Видимо, голова уже не может воспринимать только два серых оттенка.

Какую-то грустную улыбку вызвало осознание того, что теперь я понял, что значит не жить, а существовать. Просто существовать без возможности повлиять хотя бы на что-нибудь. То что я не испытываю ни одной потребности организма уже давно перестало удивлять до такой степени, что уже вряд ли снова вообще когда-нибудь захочу есть.

Дней прошло уже много. Так много, что перестал считать. Я или уже не я, здесь уже больше трех месяцев. До ста дней досчитал, давно уже досчитал, потом перестал. Глупо это и ни на что не влияет. Да и считать дни это условность. Скорее, считал, сколько раз я здесь очнулся.

Из всего того что могло здесь происходить были только мои воспоминания, размышления и редкие зрительные артефакты. Вспомнил и мысленно пережил заново даже то, о чем, казалось, уже не помнил, да и не могу сказать с уверенностью, действительно ли вспомнил, или додумал, или вообще придумал. Ощущение реальности пропало на столько, что уже не могу быть уверен даже в своей собственной памяти.

Сосредотачиваться не на чем. Говорят, человек может привыкнуть ко всему. Кто-то шутит, что человек как таракан, приспособится к любым условиям. Не знаю, правда, это или нет, но я жив и не хочу умирать, хотя уже не раз думал попытаться разбить себе голову об эту твердую поверхность. Наверное, это значит, что я привык. Но и существовать так невозможно. Наверное, это значит, что не смог приспособиться. Не к чему тут приспосабливаться. Единственное, что есть из того что я не придумываю осознанно, это росчерки, зигзаги и петельки с точками, иногда мелькающие перед глазами.

Устал. Устал на столько что делать уже нет смысла ничего. Устал жалеть о том что здесь, о том, что ничего нет, о том что не могу вернуться, о том, что живу, о том, что некуда возвращаться, а если и есть, то какая разница. Возможно, так существует статуя, если это так, мне жаль статуи, но теперь я действительно способен их понять.

Времени проходит всё больше. Не могу сказать, что вообще я еще не подумал или не сделал. Построил все теории, смирился окончательно. Сошёл с ума, потому что в какой-то момент внезапно осознал себя, как личность. Интересно, что должно произойти, чтобы перестать себя осознавать? Заново перебрал все возможные воспоминания, пытаясь понять, какой я есть на самом деле, собрал, осознал, хорошо.

Время. Снова. В который раз снова осознаю себя.

Все что у меня осталось, это росчерки, зигзаги, петельки и точки. Это единственные, не зависящие от меня события, которые я просто наблюдаю и даже пытаюсь понять их или даже пообщаться. Они есть все время и абсолютно не важно, открыты глаза или закрыты. Моя галлюцинация всегда со мной.

Двигаться куда-либо я уже давно перестал. Нет никакой разницы куда. Нет целей, нет направлений. Просто наблюдаю в одну сторону и запоминаю поведение этих хаотичных вспышек.

Через какое-то время мне даже начало казаться, что они хотят мне что-то показать или объяснить. Нет. Просто иногда они повторяются. Повернулся немного в сторону, решил, что там уже увидел все что мог увидеть и захотел поискать новые вспышки. Через какое-то время и правда, показалось, что они другие. «Пообщался» и с ними, потом подумал, что старые могли соскучиться и снова повернулся к ним пообщаться, только не знаю, как их найти, ведь повернулся в другую сторону не думая, что их придётся искать. Их много, направлений много, повторяются они редко, но и времени у меня… Много.

Не знаю, сколько прошло, но я нашел их. Мы же были с ними знакомы. И в этот момент меня заинтересовало, если это моя галлюцинация, тогда как она может повторяться в одних и тех же местах?

Просто чтобы понять, встал и прошел немного вперед, не отводя взгляд. Но снова, последив за вспышками, понял, что они снова одни и те же, теперь я очень хорошо их отличаю и помню. Решил снова вернуться к новым знакомым, благо относительно недавно с ними расстался и помню, где они обитают. Этого не должно быть, просто потому что галлюцинация не должна быть ориентирована на стороны пространства.

Значит, это не галлюцинация или не только она. Это должно что-то значить, осталось только понять, что. Теперь можно отвлечься и заняться исследованием этого явления. У меня появилась цель.

Я смотрел. Долго смотрел. Учил наизусть каждый глюк-росчерк или точку. Начал запоминать их у себя в голове так, будто они не пропадают. Для этого мне даже не нужно было зрение, и без него они мелькали, а чтобы запоминать, глаза не нужны. Нужно было только время, которого у меня было чертовски много.

Они мелькали хаотично, те же и в тех же местах. Я запоминал их все больше и больше, боясь изменить положение тела в пространстве, чтобы не исказить картинку, которую выстраивал у себя в голове. То, что я выстраивал, поражало меня все больше и больше. Я еще не смог запомнить все, но то, что уже держал в сознании, показывало мне невероятную вещь. Это была архитектура. Плохо понятная, будто даже не одна, а наслоенная одна на другую, но все же, это были дома и улицы.

Так шло уже моё вновь осознанное время. Я смотрел, запоминал, снова смотрел, снова запоминал. Непонимание вызывало