— Э… нет, — стушевался Грин.

— Ну вот и не ссы! Когда тебе потребуется сила, она проявится!

— Я то думал, что эффект будет сразу… — парень выглядел немного разочарованным.

— Вот ты нетерпеливый, — недовольно проворчал голос, — на вот, теперь у тебя бронебойный средний палец. Называется «божественный фак»!

— И как оно работает? — с сомнением произнёс Грин, внимательно разглядывая свой оттопыренный средний палец правой руки.

— Он может пробить любой твёрдый предмет! Попробуй – ударь им в стену со всей силы.

Послушавшись, но слегка нервничая, парнишка напрягся сам, напряг палец и ударил им незаштукатуренную кирпичную кладку между комнатами, проткнув без единого усилия. Мстительная усмешка исказила его лицо – он представил, будто бьёт в грудь Кавена и вонзил в стену второй палец.

Раздался хруст и Грин заорал от боли, схватившись за сломанный палец левой руки.

— Дебил малолетний! — заржал голос в голове. — У тебя только один карающий палец!

— Ты же не сказал! — хныкнул пацан, баюкая травмированную конечность.

— Дегенерат, спросил бы сперва! — хохотал от такой тупости голос. — Поаккуратнее, теперь это и моё тело тоже!

— Я понял, мне бы к лекарю…

— Ну так и иди! Или тебе для этого нужен божественный подсрачник?

Мотнув головой и утерев слёзы, Грин вышел из своей каморки и столкнулся нос к носу с Паком, стоящим в позе для подглядывания сквозь замочную скважину.

— Ты чего так орал? — полюбопытствовал толстяк, заглядывая в комнату через плечо Грина.

— Уйди, мне к лекарю срочно! — парень попытался обойти соседа, но тот перегородил собой проход.

— С кем ты разговаривал? — Пак упёр руки в бока и выставил живот, не давая пройти. Он был сильнее Грина как в магическом плане так и в физическом, чем бессовестно пользовался, отыгрываясь на худом пацане за унижения от аристо и всех, кто был сильнее.

— Эт чё за хер? — спросил голос.

— Пак, пропусти пожалуйста, мне очень надо к лекарю! — Грин поднял опухающий и синеющий средний палец к самому носу толстяка.

— Проси с уважением! — оскалился жирный.

— Ну-ка, переверни-ка часики… — задумчиво произнёс голос и парень послушался, касаясь мизинцем запястья.

В туже секунду он почувствовал тупую боль во лбу и растяжение мышц шеи, а Пак опрокинулся назад себя, разбрызгивая веером кровь из носа. Послушное чужой воле, тощее тело пацана тут же подшагнуло к упавшему толстяку и сунуло два пальца в разбитый нос, поднимая его на ноги.

— Слушай сюда, жирный, — прорычал изменившийся Грин на ошалевшего Пака, хрустнув шеей, — ещё раз на меня рыпнешься, я тебе башку оторву и в жопу запихаю! Ферштейн?!

Пак ни черта не понял, но от испуга закивал, на всякий случай, и тут же получил ещё один удар головой в переносицу, отправивший его в бессознательное состояние.

Тело Грина сплюнуло на лежащего толстяка и коснулось запястья, возвращая управление владельцу.

— Он же теперь будет мстить! — с ужасом прошептал трясущийся от страха подросток побледневшими губами. Терпя мелкие нападки Пака и постоянно уступая тому, он надеялся избежать серьёзной травли, но теперь толстяк будет гнобить его на полную катушку.

— Пфф, не смеши! — фыркнул голос. — Он такое же ссыкло как и ты – стоит один раз вломить от души и страх останется надолго. Тощий, звать-то тебя как?

— Грин. Грин Моль.

— А полное имя – Гриндевальд? — засмеялся голос.

— Нет, просто Грин.

— Это имя или фамилия? А то в разных мирах по разному.

— Имя, — качнул головой парень, всё ещё стоя над бессознательным толстяком. — Моль – это прозвище из приюта, но в документах их пишут как фамилию.

— Ну ничё так, звучно и в меру пафосно, — одобрил голос.

— А у тебя есть имя? — робко поинтересовался парень, шагая по узкому коридору с выщербленными деревянными стенами, мимо однотипных дверей крохотных каморок.

— Есть конечно! — засмеялись у него в голове. — Только оно для тебя труднопроизносимое!

— Я запомню, правда! — воодушевился Грин.

— Ну, запоминай, — хмыкнул голос, — полуподвыподвернутый перевыворобушкивающийся пздц.

В тесном коридоре общежития для простолюдинов почти явственно послышался хруст вывернутых извилин Грина, отчего парень даже споткнулся на ровном месте.

— Извини, я не смогу, — прошептал подросток, виновато опустив голову, — можно покороче?

— Можно, — великодушно откликнулся полуподвыподвернутый, — называй меня Здец! А теперь топай, пока наш палец не пришлось ампутировать!

Грин Моль опрометью бросился из общежития и понёсся через густой подлесок заброшенного парка, за которым начинался ухоженный газон, ровные дорожки для прогулок, красивые корпуса Академии, богатые общежития аристократов, и где не хотели видеть таких как он, в свободное от учёбы время.

На счастье, а может для снижения смертности среди студентов-простолюдинов, кабинет ближайшего лекаря располагался на самой окраине академического корпуса, возле этого лесопарка и добраться до него, при должной удаче, не составляло труда.

Ворвавшись в небольшую комнатку лекаря-целителя с опухшим пальцем наперевес, Грин застал очень странную картину! Возмутительную, невозможную, неуместную, пугающую, но, вместе с тем завораживающую и возбуждающую юное тело – целительница, почтенная Милиона, стояла с закрытыми глазами, поставив босую ногу в белом чулке на стол, отчего задравшийся халат оголил упругие бёдра и прозрачные кружевные трусики. Она держала пинцетом набухший розовый сосок оголённой, большой груди, двигая свободной рукой в промежности и не обращая внимания на посетителя, лишь издавала тихие стоны и кусала губы.

— Ля какая! — восхитился Здец в голове Грина, выводя парня из ступора.

— Гхм, извините, — деликатно кашлянул малец, привлекая внимание, — мне бы пальчик осмотреть…

Почтенная Милиона приоткрыла большие, выразительные, влажные глаза и скользнула затуманенным взглядом по лицу посетителя, его опухшему пальцу и перевела глаза на оттопыренные штаны Грина, медленно облизав пухлые красные губы.

— Чего замер, придурок?! Бегом хватай, пока не остыла!

— Осмотрела… не смертельно… выйди… — словно сомнамбула прошептала целительница, вновь прикрывая глаза и теряя интерес к посетителю.

— Спасибо за помощь! — вежливо поклонился Грин, прижал к себе палец и выскочил за дверь.

— Ты куда, чмошник, стой! — бесновался Здец, но парень бежал обратно в лес, зажмурившись от стыда и смущения. — Стой падла, ноги сломаю!

Его не слушали. Грин быстрее ветра домчался до своей