— Вчера в семь часов вечера я пришла в квартиру к своему парню, ночевала у него, сегодня в 7:40 я отправилась на учебу и меня остановили полицейские. Мой парень может это подтвердить. У меня никогда не было зажигалок и, тем более, такой бумаги, мне кто-то подбросил. А насчет вахтерши, у нас действительно с ней не очень хорошие отношения, потому что ей не нравится, что я прихожу поздно в общежитие. По вечерам я провожу вечерние праздники в кафе, работаю там организатором.

— Хорошо, мы поговорим с вашим молодым человеком. Ваш колледж мы предупредим о вашем местоположении. А теперь запишем данные вашего парня.

Я дрожащим голосом продиктовала адрес Ивана, его ФИО, дату рождения. Указала, где он работает.

Когда следователь записал все данные, он позвонил по телефону и сообщил о том, что нужно допросить моего парня о случившемся.

С одной стороны, я успокоилась, потому что знала, что Иван все подтвердит, а с другой стороны, я понимала, что у меня начнутся проблемы с общежитием, колледжом и однокурсниками. А пока мне приходилось просто ждать, когда придут доказательства моей невиновности…

Глава 2. Максим

Как только вошла подозреваемая, я начал сомневаться в том, что такая скромная девочка может совершить такое преступление: ничем не примечательное закрытое платье, длиною ниже колен, волосы, собранные в хвост, милое личико. Она больше была похожа на монашку девятнадцатого века. Неужели такие девушки ещё существуют.

Она несколько минут мялась возле двери, не решаясь войти, будто перед экзаменом. Уверен, эта девушка ещё и круглая отличница, не хватает очков на переносице. Таких девушек в нашем классе звали ботанами либо очкариками. Они часто становились посмешищем для своих уверенных одноклассников. Не думаю, что Евгения была тем самым ботаном, с внешностью у нее все в порядке, чего не скажешь о её прикиде. Ей бы к стилисту…

Я задавал ей резкие вопросы, меня учили не церемонится с подозреваемыми. Каждый из них должен был понять, что он влип серьезно и отвечать ему придется по полной. Я с ней был настолько груб, что она едва не проливала слезы, отвечая на мои вопросы. Под конец решил смягчить обстановку и спокойным тоном попросил данные её парня.

Больше всего меня удивило содержимое её сумочки. У обычных девушек сумки переполнены всякой ерундой по типу косметики и всяких женских штучек. В сумке же Евгении лежали салфетки, ручка, блокнот, телефон и ключи, помимо зажигалки и жженой бумаги.

Вдруг зазвонил телефон. Я вышел из кабинета, чтобы ответить на звонок. На другом конце провода я услышал голос майора, который приказал отвести Нелидову Евгению в правоохранительную квартиру, где одна будет находиться под домашним арестом, так как она приехала с другого города. Через небольшую паузу майор продолжил:

— Максим Романович, вы замените Юрия Владиславовича и будете дежурить в квартире. Юрий Владиславович повредил ногу и взял больничный на две недели.

Ну надо же, как вовремя, у меня своих дел по горло, а я ещё должен со всякими малолетками тусить. И что этой девушки нормально не сиделось в общаге. Злость начала поступать с такой силой, что я готов был выместить её на Евгении. Пару раз отдышался, намотал несколько небольших кругов по коридору, прежде, чем зайти в свой кабинет.

Как только я зашел в кабинет, мои глаза распахнулись так широко, а челюсть готова была выпасть прямо на пол. Передо мной сидел маленький скомканный комок, поджавший под себя ноги. Она была похожа на меленького котенка, которого выгнали из дома. Когда она увидела меня, сразу спустила ноги и убрала руки с красных глаз. Еле выдавила из себя дрожащими губами: «Простите».

Такого я не ожидал. Моя злость улетучилась с частью моего парфюма и, кажется, не хотела возвращаться. Теперь мне нужно было собраться и стать тем уверенным следователем, которым я каждый раз становился, когда приходил на работу.

Она жадно смотрела на меня своими большими глазищами, как тот кот из мультфильма «Шрек». Следила за моей реакцией, за тем, что я ей скажу.

— Евгения Константиновна, сейчас мы поедем в квартиру, где вы будете заключены под домашний арест до суда. Сейчас в вашей комнате идёт обыск, а вашего жениха уже допрашивают. Собирайтесь.

Она еле подняла себя со стула, будто бы ее вес составлял не 50 кг, а все 100. Волочя ноги, вышла из кабинета, вслед за мной. Евгения начала шоркать ногами, будто специально хотела побесить меня, но не тут-то было, я несколько месяцев работал в спецназе. Бывало всякое…

Но терпеть я это не намерен.

— Евгения, вы может идти быстрее, — я так грубо сказал, что сам испугался своих слов.

Евгения подпрыгнула от неожиданности. А затем посмотрела на меня своими наивными глазами. Боже, что она со мной делает. Нет, меня ей не пробить. Буду относиться к ней так, как положено по уставу.

Мы сели в служебный автомобиль. Она села позади меня на заднее сиденье. Сумку решил вернуть ей, но телефон оставил у себя.

— Максим Романович, можно мне позвонить маме со своего телефона?

Я долго думал, что ей ответить. Звонить — не положено, но эта девочка одна в этом городе и с этим что-то нужно делать…

— Она начнет переживать. Пожалуйста.

— Номер матери знаете?

— Знаю.

— Держите мой телефон, у вас минута.

— Спасибо, — выдавила из себя Евгения.

Евгения разговаривала с мамой секунд тридцать, сказала, что у неё сломался телефон, и несколько дней она будет без связи. Вежливо попрощалась и вернула телефон мне.

— Спасибо, — тихим голосом сказала Женя.

Все остальное время в машине мы ехали молча. Я изредка наблюдал в зеркала заднего вида за Евгенией, её безжизненные глаза выдавали сразу несколько состояний: страх, гнев, разочарование, бессилие, апатию.

Я часто видел людей в таком виде, но всегда игнорировал их. А тут, мое сердце выдавало какие-то странные чувства, то ли сочувствие, то ли сожаление. Я решил начать диалог, так как молчание добивает эти эмоции.

— Евгения Константиновна, сейчас я вас оставлю в квартире и отправлюсь в магазин за