Шрифт:
Закладка:
Серьезные болезни добавляли боли к горестям Моцарта. Один из врачей диагностировал его недуги как «экскреторный пиелит с пионефритом, скрытое очаговое поражение почек, неизбежно ведущее в конечном итоге к полной нефритической недостаточности».94-т. е. к инвалидизирующему гнойному воспалению почек. «Сегодня я совершенно несчастен», — писал он Пухбергу 14 августа 1790 года. «Прошлой ночью я совсем не мог спать из-за боли… Представьте себе мое состояние — я болен, и меня снедают заботы и тревоги… Не можете ли вы помочь мне какой-нибудь мелочью? Самая маленькая сумма была бы очень кстати». Пухберг выслал ему десять гульденов.
Несмотря на свое физическое состояние, Моцарт пошел на отчаянный шаг, чтобы поддержать семью. Леопольд II должен был короноваться во Франкфурте 9 октября 1790 года. В свите императора было семнадцать придворных музыкантов, но Моцарт не был приглашен. Тем не менее он поехал, сопровождаемый Францем Хофером, своим шурином-скрипачом. Чтобы покрыть расходы, он заложил семейную серебряную тарелку. Во Франкфурте 15 октября он играл и дирижировал своим Концертом для фортепиано с оркестром D (K. 537), который он написал за три года до этого, но который по прихоти истории был назван «Коронационным концертом» — едва ли одним из его лучших. «Это был великолепный успех, — писал он жене, — с точки зрения чести и славы, но провал с точки зрения денег».95 Он вернулся в Вену, заработав немногим больше, чем его расходы. В ноябре он переехал в более дешевое жилье на Раухенштайнгассе, 70, где ему и суждено было умереть.
X. РЕКВИЕМ: 1791
Еще год ему помогли продержаться три заказа, пришедшие многолюдной чередой. В мае 1791 года Эмануэль Шиканедер, ставивший немецкие оперы и пьесы в пригородном театре, предложил ему набросок либретто о волшебной флейте и обратился к своему брату Мейсону с просьбой предоставить музыку. Моцарт согласился. Когда в июне Констанца, снова беременная, уехала в Баден-бей-Вен, он принял приглашение Шиканедера проводить дни в садовом домике рядом с театром, где под руководством менеджера мог сочинять «Зауберфлейту». По вечерам он вместе с Шиканедером участвовал в ночной жизни города. «Глупость и расточительство, — рассказывает Ян, — были неизбежным сопровождением такого существования, и вскоре они достигли слуха публики… покрыв его имя в течение нескольких месяцев злословием, которого он не заслуживал».96 Среди этих расслаблений Моцарт находил время для поездки в Баден (одиннадцать миль от Вены), чтобы навестить свою жену, которая 26 июля родила Вольфганга Моцарта II.
В том же месяце пришел запрос от анонимного незнакомца, предлагавшего сто дукатов за заупокойную мессу, которая должна быть тайно написана и передана ему без какого-либо публичного признания ее авторства. От веселья «Волшебной флейты» Моцарт перешел к теме смерти, когда в августе получил из Праги заказ на оперу «Клеменца ди Тито», которая должна была быть исполнена там на приближающейся коронации Леопольда II в качестве короля Богемии. У него был всего месяц, чтобы переложить старое либретто Метастазио на новую музыку. Он работал над ней в тряских каретах и шумных трактирах во время путешествия в Прагу вместе с женой. Опера была исполнена 6 сентября под негромкие аплодисменты. У Моцарта на глаза навернулись слезы, когда он покидал город, ставший для него родным, и осознавал, что император стал свидетелем его неудачи. Единственными утешениями для него стали гонорар в двести дукатов и позднее известие о том, что повторное исполнение оперы в Праге 30 сентября прошло с полным успехом.
В этот день он дирижировал с фортепиано премьерой «Зауберфлёта». Эта история была отчасти сказкой, отчасти возвеличиванием масонского ритуала посвящения. Моцарт вложил в композицию все свое искусство, хотя в большинстве арий придерживался простой мелодической линии, угодной его публике из среднего класса. Царицу ночи он одарил пиротехникой колоратуры, но в частном порядке посмеивался над колоратурным пением как над «лапшой, нарезанной кусочками».97 Марш жрецов, открывающий второй акт, — это масонская музыка; ария первосвященника «In diesen heiligen Hallen» — «В этих священных залах мы не знаем мести, и любовь к ближним — руководящее правило посвященных» — это претензия масонства на восстановление братства людей, которое когда-то проповедовало христианство. (Гете сравнивал «Волшебную флейту» со второй частью «Фауста», которая также проповедовала братство; и, будучи сам масоном, он говорил об опере как о «высшем смысле, который не ускользнет от посвященных».98 Первое представление имело неуверенный успех, и критики были шокированы смесью фуг и веселья;99 Однако вскоре «Волшебная флейта» стала самой популярной из опер Моцарта, а также из всех опер до Вагнера и Верди; в течение четырнадцати месяцев после премьеры ее повторили сто раз.
Этот последний триумф случился, когда Моцарт уже чувствовал, что к нему прикасается рука смерти. Как бы подчеркивая иронию, группа венгерских дворян теперь гарантировала ему ежегодную подписку в тысячу флоринов, а амстердамский издатель предложил еще большую сумму за эксклюзивное право напечатать некоторые из его произведений. В сентябре он получил приглашение от Понте приехать в Лондон; он ответил: «Я бы с радостью последовал вашему совету, но как я могу?… Мое состояние говорит мне, что мой час пробил; я собираюсь расстаться с жизнью. Конец наступил прежде, чем я смог проявить свой талант. И все же жизнь была прекрасна».100
В последние месяцы жизни он отдавал свои иссякающие силы Реквиему. В течение нескольких недель он лихорадочно работал над ним. Когда жена попыталась обратить его к менее мрачным заботам, он сказал ей: «Я пишу этот Реквием для себя; он послужит мне заупокойной службой».101 Он сочинил Kyrie и части Dies Irae, Tuba Mirum, Rex Tremendae, Recordare, Confutatis, Lacrimosa, Domine и Hostias; эти фрагменты остались без правки и показывают беспорядочное состояние ума, которому грозил крах. Франц Ксавер Зюссмайр замечательно завершил Реквием.
В ноябре руки и ноги
