Шрифт:
Закладка:
ГЛАВА 4
Гоп-стоп по-денайски
Домой они возвращались на том же рикше. Было уже довольно поздно, и Боня попросил завести их по дороге туда, где можно будет купить нормального мяса. Или рыбы. Ни чистить, ни готовить ее Боня не собирался, но Света сказала, что в драконьей ипостаси ей на это наплевать. Боня думал, что рикша повернет в сторону порта, но возница пока аккуратно придерживался их прежнего маршрута. Ехали неспешно, и Боня стал перебирать в памяти события прошедшего вечера.
Народ Деная (точнее, отцы города) оказался ушлым и жадным до халявы. Раскрутить норовят не хуже пожарных (кто проводил на даче отопление, тот поймет). Банкет обошелся дороже посещения ювелирного магазина, а ведь даже поесть не удалось. И все хотели от Бони денег. На что — неважно. Главное, чтобы побольше.
Но один плюс от этой всеобщей жажды денег был. Решить вопрос с древней библиотекой оказалось не проблемой. Проблема заключалась в том, что библиотеку всю раскопали уже много лет назад. С момента завершения работ чуть ли не тысяча лет прошла. Но тогдашние правители были не чета нынешним и догадались объявить найденное национальным достоянием. Все перетащили в городскую сокровищницу, которую, как ни странно, до сих пор окончательно не разграбили. Кристаллы можно посмотреть, для особо значимых персон туда устраивают экскурсии, как в Алмазный фонд в Кремле. Иногда для пополнения казны некоторое количество кристаллов продают. За взятку это в принципе можно устроить (такую услугу были готовы оказать все управители). Но хранятся кристаллы в совершенном беспорядке, в лучшем случае в сундуках, заполнявшихся по мере раскопок. Ни на какой каталог рассчитывать не приходится. Так что найти что-нибудь ценное можно только случайно, но попытаться все равно стоит.
Дальше начинались минусы. Во-первых, в Денае явно что-то затевалось. Что именно, Боня не понял. Возможно, не понимали и сами отцы города, но то, что скоро должно неслабо шандарахнуть, чувствовалось по всеобщей нервозности. Представители всех фракций смотрели друг на друга волками и дружно просили спонсорских денег на укрепление своих позиций. Сепаратисты попытались пробудить в Боне патриотические чувства, как у местного домовладельца. Боня чуть было не повелся, но был вовремя остановлен драконшей, которая напомнила ему, что с местом своей постоянной дислокации они еще ничего не решили, а чужие проблемы их не особенно касаются: если что, улететь можно.
Больше всех денег просил принц. Багрянородный был возмущен, что покойный дядя-император оставил власть не ему, а своей дуре-дочери. Но судя по тому, как громко он об этом вопил и просил совершенно незнакомого ему человека помочь устроить государственный переворот, дуростью и его бог не обделил.
Алы и хумы опасались начала войны между своими народами. Как ни странно, перспектива начала военных действий не воодушевляла даже зверообразного Нордвика. Поэтому деньги оба управителя просили на взятки своим сторонникам на родине для сохранения мира. Боне такой подход не нравился, так как сильно напоминал рэкет, но, похоже, оба управителя искренне считали свои намерения благими.
Больше всего Боню огорчали собственные ошибки. Он явно недооценил своих собеседников. «Отсталый мир» вовсе не означает, что его обитатели глупы и не наблюдательны. Врать Боня не любил и не умел, поэтому на вопросы о себе старался говорить правду, лишь немного недоговаривая. Однако местные патриции, один из которых (Темус) оказался к тому же церковным старостой центрального городского храма, недомолвки заметили сразу и стали вытягивать из него информацию буквально клещами.
— Вы говорите, что интересуетесь древностями? — начал Комис.
— Да, — не стал отпираться Боня, — меня интересует история, философия, достижения науки. Согласитесь, в древности существовали страны с очень высокой культурой…
— Ваш титул «деус» означает «божественный», не правда ли? — как бы невзначай бросил Темус. — В империи подобные титулы тоже были распространены, но очень давно, в эпоху язычества…
— Ну, наверное, точнее будет сказать «отмеченный божьей милостью», — начал выкручиваться Боня и невольно осекся, заметив, какими глазами смотрит на него вновь оказавшаяся рядом эльфийка-официантка. — В тех местах, откуда я прибыл, так называют всех аристократов, в ком течет королевская кровь. Хотя бы капля… — промямлил он в конце, поняв, что наговорил чего-то лишнего.
— А откуда вы прибыли? И кстати, как? Я проглядывал списки пассажиров всех судов за последний месяц и не нашел никаких упоминаний о вас, — не унимался Темус.
Боня понял, что с беседой пора заканчивать. Он оказался к ней совсем не готов.
— Видите ли, я прибыл из столь дальних мест, что, как я заметил, о них здесь никогда не слышали. Тут и за полчаса не расскажешь. Поэтому, если вам это действительно интересно, давайте как-нибудь поговорим об этом специально. Вот я немного обустрою свой быт и буду рад видеть вас у себя в гостях. Скажем, через неделю… — Боня решил пока потянуть время, а для большей убедительности попытаться откупиться. — Вы, оказывается, церковный староста? Меня восхитил ваш собор, я хотел бы сделать пожертвование, это возможно?
Конечно, это было возможно. Оба патриция немедленно изъявили готовность лично помочь Боне в столь богоугодном деле. Неудобные вопросы были забыты. Но Боня не обольщался. Впрочем, он уже для себя решил, что не стоит надолго задерживаться в Денае. Порыться в кристаллах сокровищницы, конечно, нужно, но это слишком кропотливый труд, так и с ума сойти можно. Особенно если снова женские романы попадаться будут…
От воспоминаний Боню отвлекла неожиданная остановка их транспортного средства. Более того, рикша вообще бросил оглобли и отбежал в сторону, а пассажиры еле успели соскочить с опрокидывающейся повозки. Точнее, соскочить успела только драконша, Боня просто выпал, но каким-то чудом умудрился удержаться на ногах.
Он тихонько ругнулся, не столько от возмущения, сколько потому, что при непредвиденных остановках вроде как положено ругаться. Убедившись, что и с ним, и со Светой все в порядке, он с интересом осмотрелся вокруг.
Они находились как раз посредине небольшого пустыря, того самого, который нужно было миновать по пути в харчевню. Но теперь он не был пуст. Путь перегородила толпа из двадцати — двадцати пяти индивидуумов довольно зверской наружности, вооруженных различными колющими и режущими предметами внушительного размера. Человек в кольчуге и бархатном берете с пером отделился от толпы и вихляющей походкой, видимо призванной подчеркивать его превосходство над окружающими, двинулся в сторону Светы и Бони, нагло ухмыляясь и грозя им пальцем.
