Если бы я знал, какой будет наша поездка на Сетманнштрассе, я бы ещё раз подумал, не подождать ли нам Киру и её друзей, чтобы потом вместе с ними спокойно поехать на метро. А теперь я как ощипанный петух ковылял за Раггети, Лорелеей и Одеттой.

Впрочем, сейчас всё было немного легче, чем при спуске по вентиляционной шахте. Раггети, снова свистнув, позвал одну из крыс, и та несколько раз тряхнула силовой кабель, пока не полетели искры. Состав остановился в туннеле, и мы прыгнули в нишу над колесом. Через пару остановок мы прибыли на станцию «Хорнер Реннбан». Наконец-то!

В туннеле мы попрощались с Раггети. Он кивнул нам и исчез в темноте. Я поглядел ему вслед и покачал головой.

– Что такое? – спросила Одетта.

– Нет-нет, ничего. Но если бы утром мне кто-нибудь сказал, что я сегодня научусь ездить в метро по-крысиному и что горстка крыс спасёт меня из очень неприятной ситуации, я бы решил, что он сумасшедший.

Лорелея засмеялась:

– Верно. Я до сегодняшнего дня тоже думала, что крысы нужны лишь в качестве запасного варианта еды, и никогда бы не поверила, что они могут спасти толстого кота.

– Тебе не стыдно? – рассердилась Одетта. – Не очень красиво с твоей стороны, во-первых, называть едой наших новых друзей, а во-вторых, говорить, что Уинстон толстый! – У меня разлилось тепло по животу. Одетта защищает меня, и это счастье! – Так, теперь продолжим поиски наших детей! – энергично мяукнула Одетта и побежала по туннелю к выходу.

На платформе в ожидании поезда опять стояли пассажиры, но на этот раз мы, помня полученный урок, стремглав промчались мимо них, взбежали по ступенькам наверх и выскочили на улицу. Лишь когда нам в ноздри ворвался свежий ветер, мы остановились и, моргая от яркого света, огляделись.

– Как светло! Значит, ещё не вечер, друзья мои, – сказала Лорелея.

После стольких часов, проведённых в темноте, дневной свет казался невыносимо ярким. Закрыв глаза, я пытался вспомнить, как выглядела Сетманнштрассе. Тогда мы легко нашли эту улицу, а теперь, после тяжелой дороги, я немного запутался.

– Уинстон, всё в порядке? – спросила Одетта.

– Да-да, мне нужно только сообразить, куда нам идти. – «Давай, старина! Вспоминай!» – торопил я себя. Я снова открыл глаза и огляделся. Нам туда! Мимо аптеки, а потом свернуть на маленькую улицу с множеством домов. И где-то в середине от неё отходит Сетманнштрассе! Да, кажется, я вспомнил. Прошло довольно много времени с тех пор, как я был здесь, но всё должно быть так.

– За мной! – крикнул я и побежал вперёд. И действительно, вскоре мы нашли начало нужной нам улицы, и я снова вспомнил, как шёл тогда с Томом и Паули. Правда, в теле Киры, и мне не казалось всё таким большим, как сейчас – ведь тогда я смотрел на мир с высоты полутора метров.

Номер 8, номер 10 – а вот и номер 12! Вот дом, в котором тогда жил этот преступник Вадим. Садик перед ним по-прежнему был такой же неряшливый и неухоженный, как и тогда, фасад тоже грязный. Впрочем, возле дома стояли металлические леса, какие используют строители. Должно быть, кто-то решил делать ремонт.

– Вот этот дом, – объявил я моим спутницам и показал лапой на подъезд. – По-моему, Вадим живёт на третьем этаже, правая дверь.

– Как удобно: ведь мы можем забраться наверх по лесам и посмотреть, во-первых, там ли он сам, а во-вторых, там ли ваши котята, – сказала Лорелея. Точно! Благодаря этим лесам нам хотя бы не придётся думать, как проникнуть в квартиру.

Я огляделся по сторонам – людей вокруг не было, нас никто не видел! Я побежал к дому, запрыгнул на первую площадку лесов и побежал к лестнице, соединяющей площадку со следующим уровнем, и в конце концов оказался рядом с балконом третьего этажа. Наконец-то у нас хоть что-то получилось с первой попытки! Одетта и Лорелея карабкались следом за мной. С лесов мы перепрыгнули на балкон и посмотрели сквозь стеклянную дверь. И ничего не увидели. Ничего!

– Где же мои малыши? – прошептала Одетта, и в её голосе звучало отчаяние. Я попытался её утешить:

– Дорогая, возможно, он прячет их в какой-нибудь другой комнате и отсюда их не видно.

– Да, или тот тип больше здесь не живёт, – сказала Лорелея, сразу перечеркнув мою надежду. – Ты знаешь эту квартиру, Уинстон? Ты был в ней или нет?

Я молча кивнул, по-прежнему напряжённо всматриваясь сквозь стекло.

– Ну хорошо, тогда нужно поспрашивать, видел ли кто-то в последнее время этого типа, – предложила Лорелея. Она вскочила на перила балкона, оттуда на леса – и взбежала на верхнюю площадку.

– Эй, что тебе там нужно? – крикнул я ей вслед.

– Я ведь сказала! – крикнула она в ответ. – Хочу поспрашивать местных. Если меня не обманывает мой нос – а он никогда меня не обманывает, – тут наверху живёт кот. Возможно, он что-нибудь видел.

Я услышал, как она постучала лапкой в окно или балконную дверь.

– Эй, амиго, иди сюда, я хочу у тебя кое-что спросить! – крикнула она.

Лично я не стал бы отзываться на такую бесцеремонность. Но поскольку Лорелея бесспорно красивая кошечка, возможно, она пользуется успехом у тех, кто не придает большого значения хорошим манерам.

Снова стук лапой. Потом я услышал, как стукнула кошачья створка. Вот это да! Лорелея всё-таки вытащила того кота из квартиры. Я тоже перепрыгнул с балкона на леса и побежал наверх. Одетта за мной. Лорелея сидела на балконе с тигровым котом и объясняла ему, кого мы ищем.

– Амиго, того типа, которого мы разыскиваем, зовут Вадим. Мы предполагаем, что он похитил двух маленьких котят – детей вот этих наших голубков. – Она показала на нас с Одеттой.

– Наши дети чёрная и белый, – быстро описала их Одетта. Тигровый посмотрел на неё и пошевелил хвостом.