Шрифт:
Закладка:
Совсем не странно, что дети иногда проявляют качества, совершенно отличные от качеств своих родителей, потому что нейтрализация и изменение волевых качеств при определенных обстоятельствах могут стать очень очевидными.
Если мы войдем в царство животных и растений, то обнаружим, что чем дальше, тем меньше становится разница между ребенком и родителем; поскольку индивидуальная воля все меньше делится на качества, число ее состояний становится все меньше и меньше, а сами состояния становятся все проще и проще. Тогда обычно говорят, что особь имеет только родовой характер, под которым подразумевается, что особи вида все одинаковы. Тот факт, что произведенные особи являются ничем иным, как омоложенными родителями, ясно показан в случае некоторых насекомых, которые умирают сразу после спаривания или выделения зева; затем еще более ясно в случае однолетних растений и тех многолетних, которые умирают после образования семян..
27.
Таким образом, человек вступает в жизнь как особая индивидуальность. Как я уже говорил выше, помимо выдающихся волевых качеств, мы должны приписать ему и зародыши всех остальных. Они могут увядать или развиваться. Более того, мы должны дать его духу не слишком скудную способность к обучению; ведь даже если самое тщательное воспитание никогда не сможет сделать из простака гения, невозможно ошибиться в том, насколько мощно обстоятельства могут затормозить или пробудить высшие духовные силы.
Мир принимает нового человека и обучает его. Сначала это неудержимая воля к жизни, яростный простой порыв; но вскоре он выражает свою врожденную индивидуальность, проявляет индивидуальный характер, и тут же другие личности посягают на него ограничивающим образом. Он испытывает неутолимую жажду существования и, в соответствии со своей особой природой, стремится утолить ее; но и у других есть та же жажда и то же стремление. Из этого возникает борьба за существование, в которой индивидуальность развивается, усиливает или ослабляет себя, и либо торжествует, либо уступает, то есть обретает более свободное движение, либо становится более связанной. Врожденная индивидуальность трансформируется в приобретенную, которая при определенных обстоятельствах может быть идентична ей, и которой в узких пределах должна быть предоставлена возможность дальнейшего изменения, как я покажу в этике.
28.
Каждый организм умирает, т.е. идея уничтожается. Тип, который в течение жизни, упорно изменяясь, усваивал составляющие его простые химические идеи, а затем снова их выделял, распадается сам.
Стоя перед трупом, имманентный философ должен задать вопрос природе: Уничтожена ли идея или она продолжает жить? Природа всегда ответит: это мертво, а это живет. Оно мертво, если человек не омолодил себя через деторождение, и оно живет, если он обратился к детям.
Ответ не только удовлетворяет его, но и его первая часть для некоторых, чей характер должен быть принят как факт, например, для властных, или амбициозных, или сладострастных (которые не могут сделать и трех шагов, не попав в бордель), является утешительным словом из утешительных слов, и однажды станет таковым для всех.
29.
Наша Земля – это маленькая коллективная единица в неизмеримо большой, но конечной сфере силы – Вселенной. Вероятный состав нашей планеты, устройство Вселенной и, наконец, движение небесных тел теперь будут занимать нас.
Чем глубже человек проникает в недра земли, тем больше тепла, то есть тем интенсивнее движение химических идей, с которыми мы сталкиваемся. Таким образом, на глубине всего 34 мили ни один металл не может оставаться в твердом состоянии и становится жидким. Из этого можно сделать вывод, что на определенном расстоянии от периферии даже жидкое состояние больше не может поддерживать себя, и ядро Земли заполнено газами, причем чрезвычайно сжатыми газами, на которых плавают все жидкости. Затем жидкость была бы окружена твердой земной корой.
Эта гипотеза Франклина должна быть принята имманентной философией как лучшая; ведь ясно, что наша Земля, да и вся Вселенная, может существовать только потому, что стремление каждой химической идеи никогда не находит полного удовлетворения. На расстоянии всего лишь одного дюйма, одной линии от идеального математического центра Земли твердое или жидкое тело все равно должно будет упасть; ведь оно хочет быть только в этом центре: в этом заключается все его существо. Если бы такому телу удалось достичь центра Земли, оно утратило бы свое стремление, всю свою эффективность, все свое бытие и в момент прибытия превратилось бы в ничто.
Напротив, центр Земли находится в совершенно иных отношениях с газообразными идеями. Они не имеют к нему никакого отношения, так как всегда стремятся во всех направлениях, а не в одном. Если, следовательно, газ находится в центре | земли, он продолжает свою деятельность, ибо стремление его не исполнено.
Отсюда следует, что если бы нам пришлось создавать нашу Землю из имеющегося под рукой материала, то мы не смогли бы сделать никакого другого расположения, кроме существующего, т.е. мы должны были бы поместить сжатые газы в недрах сферы, твердые тела на ее поверхности, а между ними море расплавленных химических идей.
Это согласие имманентной философии, которая имеет один фундаментальный принцип, находящийся в глубине самосознания и последовательно подтверждаемый природой: индивидуальная воля к жизни, с эмпирическим фактом, с одной стороны, что температура повышается тем больше, чем глубже человек проникает в недра земли, и теорией Канта- Лапласа – с другой, придает гипотезе Франклина очень большую силу убеждения.
30.
Если мы посмотрим на Вселенную, неизмеримо большую, но конечную, то увидим единую сферу силы, то есть получим представление о коллективном единстве бесчисленных индивидуальных идей, каждая из которых действует на все остальные и одновременно испытывает эффективность всех остальных. Это и есть динамическая связь Вселенной, которую мы познаем с помощью общей причинности, распространенной на сообщество.
Поскольку, с одной стороны, наш опыт до сих пор не мог выйти за пределы определенного круга и по существу ограничен, а с другой стороны, воздушная оболочка нашей Земли демонстрирует все явления заторможенной активности, мы должны предположить динамический континуум и поместить химические идеи, о природе которых, однако, у нас нет суждений, между отдельными мировыми телами. Лучше всего объединить их под общим термином «эфир», решительно отвергая предположение о его невесомости.
Мы уже проследили теплоту и электричество до состояния идей и увидели, что они являются лишь явлениями движения; ведь движение – это единственный предикат индивидуальной воли, и самые разнообразные состояния данной воли являются лишь модификациями ее нормального движения. движение. Не существует ни свободного тепла, ни свободного электричества, ни связанного (скрытого) тепла. Если тело теплое и уступает свое тепло другому, то это означает лишь то, что оно усилило состояние другого и, при осуществлении стимула, потеряло силу, т.е. ослабило свое собственное состояние. Латентная теплота – это, с одной стороны, лишь выражение способности (собственной силы) воли изменять свое состояние на соответствующий стимул, а с другой стороны, выражение
возвращения воли из возбужденного состояния в нормальное. Как теплота и электричество, магнетизм не является трансцендентной сущностью, скрывающейся за вещами, которая иногда набрасывается на них и подчиняет их себе, иногда снова оставляет их и удаляется в свое жилище (жилище, которое можно описать только как «везде и нигде»), и то же самое верно для света.
Свет – это не что иное, как само бурное движение идей, ставшее видимым, или объективированное впечатление субъекта от бурного движения на органе зрения. Понимание того, что свет – это не видимые колебания эфира, окружающего все тела, а само тело, все больше завоевывает позиции и станет неоспоримой научной истиной. Этот взгляд должен произвести совершенно убедительное впечатление на того, кто не может представить себе мир иначе, чем конечным,
