Шрифт:
Закладка:
И я знаю…что он смотрит…
Чувствую. Каждой клеточкой.
И ничего не могу возразить. Мне вдруг становится стыдно за саму себя! Перед Маратом! Перед проклятой старухой! Перед всеми этими мужчинами!
Уголок её губ ползёт вверх.
— У меня… — мой голос охрип, а живот дрожит. — У меня консультант.
— Какой? — Фыркает она.
— Я. — Подаёт голос Тина. — У меня два диплома по предпринимательству.
— И обанкротившаяся кофейня в придачу, — самодовольно кивает та.
Я в шоке от того, что эта старая рухлядь так хорошо подготовилась!
— Наша цель не прибыль. — Чеканит Тина, вскакивая. — А помощь тем, кто в ней нуждается. Когда очередной муж из тех, что сейчас в этом доме… — махнув головой в сторону арки, рявкает сестра. — Даст своей жене пинка под зад, у нас может не оказаться свободного места!
Я открываю рот, как и Фарида.
Старуха начинает хохотать. Так противно, что я морщусь.
Когда она снова смотрит на меня, её глаза горят. Будто она проснулась от столетнего сна!
— Что ж, я загляну к вам на днях. Всё это занятно. — Одобрительно кивает ведьма. А потом вдруг серьёзно говорит, повысив голос и глядя в мои глаза. — Марат Джафаров, ты неправильно кобылу выбрал. Нужно было брать ту сестру, что чёрной масти.
Вскакиваю, глядя на неё с ненавистью.
Это как присыпать болючую-болючую рану солью!
Моё горло сдавил спазм. Обида.
Её лицо непроницаемо, но взгляд настолько осмысленный, что мне жутко.
Глядя себе под ноги, вылетаю из гостиной, задев плечом Аида и ещё пару человек.
Не разбирая дороги, несусь подальше от толпы. Я хорошо знаю этот дом. Залетаю в туалет и захлопываю дверь, прислоняясь к ней спиной.
Дышу. Дышу. Дышу.
По щеке бежит слеза, и я кричу. В душе. Там я ору и съезжаю на пол в своём неудобном узком платье, опуская голову на колени.
Тихо скулю.
Я хочу уйти. Хочу уйти отсюда!
Я туда не вернусь.
Ни за что.
Холодные тяжёлые бриллианты давят на грудь. Срываю их. Ударяюсь затылком о дверь, проклиная себя за…отсутствия стержня и слабохарактерность! За неумение противостоять таким людям. За слабость. За…за…
Стук в дверь прерывает мои самобичевания.
Это Тина…
Утираю слёзы и встаю на дрожащие шпильки.
Распахиваю дверь и упираюсь глазами в горящий гневом взгляд…Марата Джафарова.
Он делает шаг внутрь, снося меня с места и обхватывая двумя руками. Впечатывая в себя.
От неожиданности забываю вдохнуть…
Секунду просто пытаюсь вдохнуть.
А потом…просто рассыпаюсь на миллион осколков!
Вдыхаю запах его рубашки, кутаясь в него, и…начинаю реветь…
— Тшшшшш… — выдыхает он, захлопывая дверь ногой, и прижимается губами к моему лбу.
Протяжный стон вырывается из самых глубин моей души. Жмурюсь и обвиваю руками его шею, прижимаясь к ней лицом. Раскрываю губы и просто реву, не веря в то, что он пришёл!
Пришёл ко мне.
В чужом доме, где столько посторонних глаз!
Его руки в ответ сдавливают меня сильнее, а губы шепчут на ухо:
— Ни слова.
Сглатываю слёзы, кивая на его плече.
Его твёрдое тело гасит мою дрожь. Пропускает через себя и рассеивает. Согревает, пуская по коже мурашки и тепло. Мне так тепло. Голова идёт кругом, я не понимаю где мы, и что происходит! Кроме него ничего не чувствую!
Его губы касаются моего виска, моих волос, руки баюкают, пока я исторгаю из себя все накопившиеся горести. Свою боль, свои обманутые ожидания, безразличие, дни и ночи. Бесконечные дни и ночи без него!
— Шшшшш… — шепчет и шепчет Марат, выдыхая эти слова мне на ухо. Так, чтобы слышала только я. — Не плачь…
— Не уходи… — шепчу ему в шею и обрушиваю на его грудь свой кулак с жалобным стоном. — Только попробуй!
— Мира, ни слова… — шипит он в ответ, обхватывая мою голову ладонью и накрывая её своей головой. — Умолкни.
Соплю, глотая ком и слёзы. Он целует моё плечо, прижимаясь к нему лбом и шумно дышит, сдавив рукой мою талию, потому что ноги меня не держат!
Моё дыхание постепенно успокаивается. Он меня не торопит. Поднимаю руку и прохожусь пальцами по заросшему затылку. По жёстким тёмным волосам. Они падают ему на лоб, и я отбрасываю их в сторону. Прохожусь пальцами по бородатой щеке, по шее и назад.
Я хочу его касаться. Не могу остановиться. Его тело, его запах, его кожа — всё такое знакомое. Это то, что я люблю. Мой муж и всё, из чего он состоит. Я так скучала. Я не могу им насытиться!
Марат подтаскивает меня к стене и гладит мои предплечья, прежде чем разжать их. Сопротивляюсь, сжимая его шею сильнее. Он применяет силу. Соплю упрямо, глядя ему глаза, когда он прижимает мои плечи к стене и заглядывает в моё зарёванное лицо.
Меня накрывают воспоминания.
Смотрю на него с обидой и укором. За то, что не пришёл, когда я ждала. Ждала до самого утра. Там, у озера. В своих мыслях умоляла его прийти! А он не пришёл!
«Я тебе этого не прощу.». — Говорят мои глаза.
Сейчас мы почти одного роста, потому что на мне восьмисантиметровые шпильки. Его лицо на уровне моего.
Он смотрит хмуро и сурово. Упрямо.
«Я не просил прощения.». — Читаю его ответ.
Я не знала, что можно вот так общаться взглядами.
Отворачиваюсь, сжав дрожащие губы, и смотрю в стену.
Большая тёплая ладонь накрывает мою щёку, возвращая голову на место. Большой палец смахивает сбежавшую из уголка глаза слезинку. Нежно и бережно.
И как мне быть?! Смириться?! Забыть всё? Смогу ли я?
Я не знаю!
Пускаю ещё одну слезинку и поднимаю свою ладонь. Кладу её на его заросшую щёку в зеркальном жесте. Его борода колется. Провожу по ней пальцами опять и опять, как ребёнок, получивший новую игрушку. Он никогда раньше не носил бороду. Я всё ещё не привыкла к нему такому. Мужчина. Всегда и во всём.
Смотрю на него, дуя губы, и сообщаю безмолвно и горестно:
«Мне нравится.».
Уголок его губ дёргается.
Он опускает глаза и смотрит на мою грудь, приподнятую и зажатую узким лифом платья. Она мгновенно покрывается мурашками, приветствуя своего хозяина, как и моё тело.
Оно просыпается. Просит его ласк. Просит его прикосновений.
