раз встретиться с ним взглядом.

— Я не могу, — слова вышли хриплыми и мягкими, без малейшей силы воли.

Обычно у Тори не было проблем с защитой. Она могла спорить часами, но все ее самообладание, казалось, улетучилось. Ее голубые глаза выглядели томными, когда ее взгляд переплелся с его.

— Потому что ты любишь своего жениха? — она наклонился вперед, его губы нависли над его. — Хорошо подумай, прежде чем ответить. Мне не понравится, если ты соврешь.

Она ахнула.

— Ты знал.

— Да.

На лице Тори промелькнула паника. Она попыталась вырваться, но Каллум не уступил ей ни дюйма.

— Что ты сделал? Нанял частного детектива?

— Да.

— Не делай этого. Пожалуйста… — Она подняла руки и прижала их к его груди. Но она не оттолкнула его. — Ты должен отпустить меня.

Каллум подозревал что она так отреагирует. В конце концов, она придумала вымышленного жениха не просто так. Он должен был выяснить для чего, чтобы преодолеть ее возражения или страх.

— Почему?

— Потому что я не буду еще одним звеном в твоей цепочке завоеваний.

Вот о чем она волновалась? Возможно, он воспользовался многими возможностями, доступными ему как профессиональному футболисту в свое время, но он оставил все это позади.

— У меня нет цепочки завоеваний, Тори. В течение последних шести месяцев все, что у меня было, это моя окровавленная рука и образ тебя в моей голове двадцать четыре на семь. Если ты на мгновение подумаешь, что я несерьезно отношусь к тебе, подумай еще раз. Иначе зачем бы мне платить кучу денег детективу за то, чтобы тот совершил невозможное и нашел этого твоего загадочного мужчину? Вначале я планировал очень вдумчиво поговорить с ним о том, как он к тебе относится.

— Относится ко мне?

— Тори, если бы ты была моей, я бы никогда не позволил тебе проводить и половину того времени вдали от меня. Я даже возненавидел выходные, потому что не вижу тебя и не могу убедиться, что у тебя есть все необходимое. Я не мог представить полгода без тебя. Я бы сошел с ума. — Он рискнул и схватил ее за плечи. Черт возьми, ее кожа была такой мягкой под его пальцами. Он проглотил комок похоти и продолжил. — Вначале я хотел противостоять этому человеку, потому что думал, что он ублюдок. Потом я узнал, что его вообще нет. Зачем тебе надевать на руку фальшивый бриллиант, если другой мужчина вполне может захотеть подарить тебе настоящий?

Она вывернулась из его хватки и уставилась на него.

— Я думала это защитит меня.

— От меня? — Она узнает, что ничто не сможет защитить ее от него.

— От вас, — прошептала она.

На этот раз он схватил ее за бедра, и притянул ближе.

— Ты заинтересована нами тремя?

Она упрямо поджала губы.

— Ну, не могу говорить за братьев, но я намерен показать, почему ты должна выбрать меня.

— Они тоже знают о моей помолвке?

Наконец, его настоящий козырь. Он выпрямился и прижал ее к себе, не упустив того, как сбилось ее дыхание, когда он прижал ее грудь к своей груди.

— Нет. Я им не сказал. Ты же не хочешь, чтобы они знали, что ты им солгала, не так ли?

— На самом деле я не лгала, — возразила она.

— Лгала, Тори. Каждый раз, когда ты произносишь его имя или сверкаешь этим кольцом. — Его член затвердел, когда Кэл терся о нее. — Больше не будет лжи. Я беру ситуацию под контроль. Ты боишься, но я хочу показать тебе, что бояться нечего.

— Есть чего, Кэл. Я не хочу об этом говорить. К тому же, ты в эпицентре разборок из-за отцовства. — Она остановилась. — Ты сказал, что не…

— С того дня как встретил тебя, дорогая. Ни с ней. Ни с кем-то еще.

От шока она застыла, и широко открытыми глазами всматривалась в его лицо, явно ища правду.

— Значит, он действительно может быть не от тебя?

— Нет. Чтобы все прояснить, потребуется время, но Тея уйдет, — он вдохнул ее аромат. Теперь, когда он был здесь с Тори, он не хотел торопиться, а сосредоточиться на них, насладиться моментом. — Я обещаю, что таких, как она, больше не будет. Я намерен быть совершенно верным тебе.

— Это безумие, — она покачала головой. — Я не могу иметь с тобой отношений.

— Почему?

— Это непрофессионально.

Кому-то могло показаться, что это именно так, но Каллум подозревал, что на самом деле она не возражала.

— У нас нет кадровой политики против свиданий сотрудников. Дэнверс, наш финансовый директор, встречается с одним из менеджеров по продажам. Ты бы назвала их непрофессиональными?

— Я-я… — Тори открыла рот, но не смогла произнести ни слова.

Кэл знал, что поймал ее ловко. Если она согласится, то оскорбит мужчину, с которым работала. Если откажется, она даст зеленый свет роману между ними.

— Что тебе мешает? Твои чувства к моим братьям?

Даже в этом освещении, он видел румянец на ее лице.

— Я понимаю, что для Лондона это не нормально. Может, я провела слишком много времени в Безакистане. И знаю, что это неправильно, но…

Правда? Действительно? Опять же, он отодвинул эту мысль подальше.

Он наклонился к ее пухлым губам.

— Я заставлю тебя забыть их. Я покажу, что я правильный для тебя мужчина.

— Я здесь не для романтики. Я не хочу этого.

Черт возьми, она этого не хотела. Ее бешено бьющееся сердце и прерывистое дыхание говорили об обратном.

— Поцелуй меня, Тори. Поцелуй меня один раз. И если это будет не так приятно, как я думаю, если ты не хочешь большего, я уйду.

Это была ложь. Ни единого шанса. Он слишком хотел ее, чтобы отпустить, но ей нужно было утешение в этой маленькой лжи.

— Ты не скажешь им, что я лгала? — ее голос был почти умоляющим.

— Нет, если ты меня поцелуешь.

Она судорожно вздохнула.

— Хорошо. Только один раз.

Все его тело подпрыгнуло от предвкушения. Это было началом его жизни. Один поцелуй. Одна женщина. Навсегда.

Он подождал, пока она встанет на цыпочки, касаясь руками его лица. Она изучала его, словно запоминая момент. Кончики пальцев прошлись по его подбородку, прежде чем ее большой палец коснулся его нижней губы.

— Я думаю, ты самая красивая женщина в мире, Тори. — Он не собирался играть или притворяться, что не любит ее. Она должна знать, что каждое мгновение ее жизни, начиная с этого дня, он будет думать о ней, желать ее.

— А я думаю, что ты сумасшедший. Я верну платье и драгоценности обратно. — Она коснулась его губ своими.