Шрифт:
Закладка:
В целенаправленном стремлении, пусть и не всегда опирающемся на четкие доказательства, обосновать реальную возможность смягчения социальных конфликтов в лоне рыночного типа общественного воспроизводства Пигу выступил отнюдь не беспардонным апологетом капиталистической эксплуатации, а в роли либерального защитника увеличения благосостояния неимущих слоев населения.
При этом нельзя не заметить, что он сознательно расширил понятие индивидуального благосостояния за рамки его чисто потребительского содержания, включив сюда такие элементы, как условия окружающей среды и характер труда, состояние здоровья, положение в обществе и взаимоотношения с другими людьми, жилищные условия, общественный порядок и безопасность, т. е. все то, что позднее социологи назовут «качеством жизни».
И, конечно, далеко не случайно в теорию благосостояния Пигу вошли проблемы налогообложения и налоговой политики государства, поскольку именно это направление государственной макроэкономической политики продолжает и сегодня вызывать явно растущий интерес в смысле ее воздействия на усиление социальной ориентации рыночной экономики.
Предложенное Пигу разграничение частных и общественных издержек и сформулированный им на этой основе принцип налогообложения позволили в дальнейшем разработать теорию внешних (побочных) эффектов, или так называемых «экстерналий», с использованием для их нейтрализации специального налога, получившего имя Пигу.
Внешние эффекты, иногда характеризуемые как «эффекты соседства», в состоянии приносить либо определенную пользу некоторым субъектам экономики (положительные эффекты), повышая их производительность и получаемую ими полезность, либо очевидный вред (отрицательные эффекты). Первая разновидность «экстерналий» может, например, проявиться в позитивном воздействии развития пчел в одном хозяйстве на растениеводческие хозяйства соседних ферм. Ко второй (и наиболее распространенной в настоящее время) разновидности относятся многочисленные формы загрязнения окружающей среды (водоемов, земли, воздуха, нарушения тишины и т. п.) Именно при отрицательных эффектах с целью устранения или необходимостью введения налога Пигу. Этот налог определяется как обязательный платеж в бюджет, которым непосредственно облагается создатель негативного внешнего эффекта, а величина самого налога, с точки зрения теории, должна быть такова, чтобы после его уплаты частные издержки порождающего подобный эффект субъекта оказались равными издержкам общественным.
Имя Пигу получил также эффект реальных денежных остатков, что связано с его еще одним оригинальным подходом к изучению нарушений рыночного равновесия с помощью изменения совокупного спроса за счет колебаний покупательной способности наличных денег, образующихся в домашних хозяйствах. Эффект Пигу представляет собой механизм воздействия реальных остатков наличных денежных средств как на увеличение, так и на уменьшение спроса. Пигу обратил внимание на тот факт, что добавочное количество денег в обращении, приводящее к росту цен, вызывает соответствующее обесценение денежной наличности, хранящейся в домашних хозяйствах, снижает их покупательную способность и реальный платежеспособный спрос. В случае же уменьшения количества денег в обращении и снижения цен возникает противоположный результат, выражающийся в росте покупательной способности наличных денежных остатков и в соответствующем росте реального потребления. Поскольку цены обычно снижаются в периоды экономических спадов (кризисов), эффект Пигу в состоянии частично ослабить сокращение спроса и ослабление деловой активности за счет того, что реально возросшая по своей ценности денежная наличность может предъявить дополнительный спрос на потребительские и инвестиционные блага, способствуя росту занятости. И хотя эффект Пигу, рассматриваемый в качестве механизма достижения полной занятости в условиях рыночной экономики, продолжает и сегодня являться предметом научных дискуссий, его прикладное изучение с точки зрения многофакторной природы совокупного спроса остается достаточно актуальной проблемой современного макроэкономического анализа.
Выступив в начале теоретической деятельности как последовательный представитель неоклассического направления, Пигу занял в дальнейшем вполне самостоятельное место в исследовании экономической жизни общества XX в. И если за свои сугубо неоклассические концепции ему пришлось принять на себя основной удар критики со стороны Кейнса (бывшего, кстати сказать, одним из его учеников), то при этом нельзя не отметить, что идеи во многом уже не укладываются в рамки неоклассической конструкции, отражая ее сложную эволюцию вплоть до обоснования необходимости подключения государства не только к гибкому регулированию рынка (в частности, к усилению принципа социальной справедливости в перераспределении доходов), но и прямого государственного вмешательства в экономику, включая сюда использование даже таких форм, как частичная национализация производства в случае усиления опасных для развития рыночных механизмов монополистических тенденций.
Обобщая ключевые положения обширного теоретического наследия Пигу, следует особо подчеркнуть, что он выступал убежденным сторонником необходимости постепенного реформирования и трансформации капитализма. Первооснову же этой убежденности как раз и составил своеобразный «социалистический императив». Он искренне ратовал за удовлетворение неотложных нужд общества, за рост благосостояния неимущих слоев населения, за ликвидацию социальных конфликтов в производстве, за более успешную борьбу с безработицей. «Его центральной идеей, – как замечает в наши дни крупный английский ученый Марк Блауг, – было то, что попытки поднять уровень дохода бедняков не стоят приносить в жертву автоматическим экономическим силам», совокупность которых объективно воплощает в системе саморегулируемого рынка.
Далеко не случайно, выступая в 1949 г. с циклом лекций о Кейнсе, Пигу фактически признал (пусть и не полностью) правильность выводов своего талантливого ученика. «Те из нас, – говорил он в одной из лекций, – кто частично не был согласен с анализом Кейнса, испытали тем не менее на себе его влияние, и теперь очень трудно вспомнить, на каких же собственно позициях мы стояли до этого…».
Даже выборочное перечисление вопросов, рассматриваемых Пигу в рамках его теории благосостояния, служит подтверждением широты спектра тех социально-экономических проблем рынка, которые и сегодня не только не сданы в архив, но и продолжают требовать на практике своего более или менее успешного решения. К этим вопросам относятся государственное регулирование конкурентных цен и предложения, государственный контроль над процессами монополизации, устранение ценовой дискриминации (в частности, в области железнодорожных тарифов), деятельность государства в сфере промышленности, продолжительность государства в сфере промышленности, продолжительность рабочего дня, система оплаты труда, определение уровня справедливой заработной платы, зависимость заработной платы от производительности труда, установление национального минимума заработной платы и реального дохода, особенности международной миграции рабочей силы и, наконец, выделение неопределенности в самостоятельный фактор производства.
В качестве лишь одного, но характерного примера можно сослаться на обоснованный еще более семи десятилетий назад подход Пигу к реформированию трудовых отношений на предприятиях. Он советовал, что «лучше привлечь рабочих к производимым улучшениям в качестве активных участников». «Насколько это возможно, – указывал Пигу, – контроль над социальными институтами, учреждаемыми на предприятиях, должен быть передан рабочим. Ибо хорошая жизнь вырастает на почве товарищества, а не самовластия».
Через несколько лет после кончины Пигу известный американский профессор Бен Селигмен в своем фундаментальном труде об основных течениях современной экономической теории даст ему следующую оценку: «Несмотря
