— Да как-то не хочется, если честно. Просто настроения нет Да и мороженое мне всегда больше нравилось, если честно. Сегодня просто не хочется сладкое.

Линда вопросительно наклонила голову в сторону, став внимательно рассматривать. Комната на время опустилась в полную тишину. Так продлилось больше минуты, и с каждой секундой атмосфера становилась всё более… странной? Я старался держать лицо и не выдавать никаких эмоций, но я не был профессиональным актёром или шпионом. Ну а у Линды работа была в том, чтобы разбираться в чувствах и мыслях людей. Я мог скрыть большую часть своих эмоций, но далеко не всё.

— Да ладно, они же тебе всегда нравились. Знаешь… за все эти годы, которые я помогаю детям, ты самый уникальный, из встреченных мной. А это действительно много значит, учитывая контингент Ред Ривер.

Если свою фразу она начала вполне весёлой, то в середине голос стал звучать куда более безэмоциональным. Я же продолжал держать лицо, начал следить за её сердцем. Сейчас оно билось значительно быстрее обычного. Вот уже этот факт давал мне куда больше уверенности. Ибо если я знал, что она волнуется, значит она не полностью контролирует ситуацию. Благодаря этому отыгрывать свою роль было куда проще.

— Я… не знаю, о чём вы говорите…

Линда покачала головой, положив кружку с чаем и печеньку на стол. После этого она переглянулась, особенно задержав взгляд на столике рядом с собой. Затем она встала, открыла какой-то шкафик внутри, после чего я услышал щелчок, словно что-то включили или выключили. Вскоре после этого она вернулась на место и стала смотреть на меня с интересом в глазах.

— Марк, когда я говорю, что ты уникальный, я не вру. За годы практики я видела множество… — в этом месте она остановилась, словно пыталась подобрать слова, — прекрасных детей, поэтому я без проблем могу в них разобраться. Да, каждый из них кажется уникальным и особенным, но спустя сотни и тысячи встреч, ты начинаешь видеть паттерны в поведении. Общие черты, присущие всем и каждому. И тот факт, что они обладают силами ничего не меняет. Все «суперы», несмотря на свою мнимое могущество, является теми же людьми, что и все остальные. Они также любят, ненавидят и испытывают прочие эмоции. Ещё очевидней это становится в уже более зрелом возрасте, когда становятся видны и их слабости.

С каждым её новым предложением она начинала звучать всё более тихо и спокойно, пока её взгляд становился менее радостным. Её сердце, что интересно, также начинало успокаивать своё биение приходя в норму.

— Ты ведь видел Хавьера? Я ещё помню, когда маленький Мартинез был сердцем приюта. Даже будучи твоего возраста, он был самым сильным здесь, но при этом лишённый всякого желания доказывать своё превосходство. Простой и добрый мальчик, который любил лепить человечков из пластилина, да рисовать изображения своих любимых героев. Ему особенно нравился Солдатик…

Внезапно переведя тему на известного всему приюту психа, Линда начала улыбаться. При этом её взгляд теперь был направлен в сторону, словно она больше пребывала в воспоминаниях.

— Тогда я ещё только начинала здесь работать, только-только выпустившись из университета. Из-за этого у меня было мало опыта. Но он выглядел таким добрым и начитанным мальчиком, который даже героем становиться не хотел… Но в этом мире никто не может жить спокойно, если серьёзные люди наверху это захотят. Запомни, Марк, сильные герои не могут просто жить обычной жизнью. Они всегда кому-то да нужны. Ну а я… просто выполняла то, что мне приказали. А ему очень сильно нравилось моё печенье.

Она подняла взгляд и стала смотреть прямо мне в глаза. Именно сейчас пропала любая даже тень улыбки, и Линда выглядела максимально серьёзно.

— Все дети, с которыми я работала, в основе своей одинаковы. Но ты отличаешься, Марк. Честно говоря, я никогда раньше не видела ничего подобного в своей карьере. Когда я смотрю в твои глаза, я словно вижу кого-то другого. Намного более опасного, чем даже Мартинез, и более умного, чем один заблудший подросток, который не смог удержать язык за зубами. Но Стивен всегда был эмоциональным, хотя он и старался не показывать это, подовляя чувства собственной способностью. Он не мог принять саму идею, что кто-то перед ним не искренен и скрывает свои тайны. В конце концов, именно это погубило его. Но я знаю, что ты поступишь умнее и не ошибёшься там, где он не справился, Марк.

...

Неделю спустя у нас была новая встреча с семьёй Шетти. Ничего плохого не произошло и мы лишь побольше пообщались на разные тематики. Они расспрашивали меня про вещи, которые мне нравятся и нет, а я без проблем им отвечал. А также, раз выдался момент, решил впечатлить их своими знаниями, начав рассказывать про успехи в учебе, а также про свои навыки в математике и прочих науках. Вот это парочку действительно впечатлило и, судя их реакции, это даже не было наиграно. С каждым нашим новым разговором лёд между нами трескался, и диалоги становились всё более дружественными и ненатянутыми.

Так, в спокойной обстановке проходили недели и даже целый месяц. И, самое интересное, что я больше не видел и не слышал про Стиви с тех пор, как мы встретились. Он словно исчез, пока его люди стали частью приюта, словно ничего не было. Никто даже не спрашивал про вторую главную страшилку Ред Ривер, будто он никогда и не существовал. С Мартинезом, что интересно, ничего не произошло, и он продолжил свою дорогу ярости и ультранасилия. Я слышал минимум про пять новых случаев того, как он кого-то практически в порошок не превратил. Но, как обычно, никаких смертей. Даже специально узнавал у Марвина, что латиносу сейчас семнадцать и уже через полгода он будет должен покинуть приют. Что же, будет интересно следить за этим в новостях. Если он выберется, то, уверен, уже на следующий день по всей стране прогремят новости про зверства безумного супера. Но что-то мне подсказывает, что это не произойдёт. Скорее всего, после того как он станет совершеннолетним никто о нём никогда больше не услышит. Жизнь приюта на время придёт в норму, ну а дальше только бог знает, что произойдёт. И вряд ли я