Надя не хотела искать ответы в Комязалове. Она не думала, что матриарх вообще захочет ответить на ее вопросы. Женщина, которая наверняка приложила руку к тому, чтобы держать Надю в неведении, не станет ей помогать. В столице ее не ждет безопасность. Но, может быть, Церковь будет права, если приговорит свою бывшую клиричку к смерти. С каждым часом она все больше ощущала близость холодной, темной воды. Надя уже коснулась ее поверхности, когда использовала свою силу против огромного волка. Это было странно, непривычно, и в то же время приятно. Конечно, она испугалась, но разве можно убежать от самой себя?

Может быть, поэтому Церковь так долго ей лгала. Они подозревали, что она была не той, кем казалась на первый взгляд. Опаснее клирика, кровожаднее мага. Обращаясь к энергии темного колодца, Надя чувствовала себя еще хуже, чем в присутствии Любицы, если такое вообще было возможно.

Дурные знамения намекали, что на свете есть вещи пострашнее падших богов. По-настоящему древние существа. Жуткие статуи на лесной поляне – вот о чем она думала, используя эту силу. Ее охватывал тот же первобытный ужас, то же чувство неизбежности. Теперь ей были известны имена пяти статуй, но оставалось еще пятнадцать. Пятнадцать существ, исчезнувших и забытых, никак не давали Наде покоя. Может, они мертвы? Или просто выжидают своего часа?

Неужели падшие боги выпустят на волю что-то еще более древнее и темное? В этом состояло ее предназначение?

Эта мысль была невыносимой, но девушка больше не могла отрицать, что связана с этой поляной.

Вечером они разбили лагерь, чтобы отдохнуть после долгого дня, проведенного в дороге. Надя побрела прочь, наблюдая за тем, как меняется лес. Становилось все темнее, и обычные звуки дикой природы начали перерастать в крики. Она вздрогнула, оглянувшись на своих спутников, но они ничего не заметили. Кроме Рашида. Он вздрагивал каждый раз, когда в лесу раздавался крик. Аколиец поймал на себе Надин взгляд, и она наклонила голову. Не сказав ни слова, он последовал за ней.

– Ты тоже это чувствуешь? – спросила она.

Рашид поднял голову, разглядывая кроны деревьев, прежде чем ответить ей хриплым голосом:

– Пожалуй, пора рассказать тебе правду.

У Нади сжалось сердце. Только не это. Не может быть, чтобы он тоже лгал ей все это время.

Она бы не выдержала еще одного предательства.

Рашид заметил выражение ее лица, и в его глазах промелькнуло что-то необъяснимое. Этот странный взгляд быстро сменился чем-то теплым и доверительным.

– Нет, нет, не волнуйся, я неверно подобрал слова. Я… – он замолчал, рассматривая свои руки и разминая пальцы. – Меня взяли в Траваш Сирооси после того, как я проявил признаки силы. В моей семье магия передается по наследству, но мы никогда не придавали этому особого значения.

– Что это за магия?

– Ну, в этом-то и дело, правда? Вы, северяне, так здорово разложили все по полочкам. Магия, дарованная богами, или магия, исходящая от крови. В каком-то смысле, так и есть: даже аколийские маги извлекают силу из своей крови, но в Калязине об этом никто не знает, потому что вы никогда не бывали в наших пустынях. Все работает совсем иначе, чем вы думаете, но мы все равно предпочли сохранять молчание, когда Калязин пошел войной на Транавию. Вы бы не стали разбираться в тонкостях магии крови и объявили бы нас врагами.

Надя поморщилась.

– Магию легко игнорировать, когда это всего лишь искра, которая затухнет и исчезнет сама собой. Именно так поступала моя семья. Но мой дедушка совершил ошибку, из-за которой я и мой дядя оказались в Траваше, годами отравлявшем нашу страну. Потому что этот Траваш хотел заполучить как можно больше магов, прежде чем спрятать их в пустыне, как велит традиция.

– Но магия постоянно меняется, – прошептала Надя, догадавшись, к чему он клонит.

Рашид кивнул:

– Дороги разбиты. Катя обладает какой-то странной магией. Ты обладаешь какой-то странной магией. Столько всего произошло за последние…

– Странная магия, – тихо повторила она, пытаясь примириться с действительностью.

Ее мир был построен на лжи, но она не ожидала, что магия – сила, основанная на непреложной правде, вечная и неизменная, – окажется такой дикой и непредсказуемой.

– Думаешь, во всем виноваты те, кого мы освободили?

Рашид пожал плечами:

– Раньше я ничего не чувствовал. Моя сила дремала где-то в глубине, потому что я старательно ее подавлял, но тот лес… – он вздрогнул. – У меня нет почти никакой подготовки, и я не знал, что случится, если использовать свою магию. Париджахан всегда знала о моих способностях. Она убедила свою бабушку, что ей нужен охранник, а кто может быть более подходящей кандидатурой, чем юный маг из Янзин Задара? Я никогда не хотел развивать свои силы, но теперь мне кажется это ужасной ошибкой.

Надя подумала о том, как сильно изменилась Париджахан. В последнее время она стала закрытой и тревожной. Аколийка постоянно отводила Малахию в сторону, словно задумала что-то секретное.

– Они нуждались в магах, но при этом позволили тебе не тренироваться?

– Дело не в магии, – ответил Рашид. – Сирооси хотели запугать другие Траваши, убедив всех, что у них есть целая армия магов. Если бы им понадобились доказательства, обязательно нашелся бы кто-то, способный продемонстрировать впечатляющий трюк. Я был им не нужен.

– Мне не следовало тащить вас в этот лес, – пробормотала Надя.

– Пожалуй, – согласился Рашид. – Но Малахия все равно пошел бы за тобой.

– Только если бы не знал всей правды.

Рашид окинул ее долгим взглядом:

– И даже тогда.

– Перестань. Не надо делать вид, что между нами было что-то большее, чем постоянное вранье и предательства. Особенно теперь, когда он мертв. Нам всем стоит раз и навсегда забыть про него. Лучше скажи мне, что происходит с Париджахан?

Юноша тяжело вздохнул, и в этом звуке заключался весь ответ на ее вопрос.

– Семья Пардж никак не оставит ее в покое.

– Это я уже поняла.

– Не знаю, как долго она сможет скрываться.

– Ага.

– В общем, это самая незначительная из всех твоих забот, – сухо закончил Рашид.

– Не говори так. Просто это еще одна проблема, которую я не могу решить.

– Надя, тебе никогда не приходило в голову, что ты и не должна решать все проблемы на свете?

Она застонала.

– Сколько тебе? Восемнадцать? Почему ты должна нести ответственность за весь мир?

– Потому что я все испортила.

– Нет, это не так. Все было испорчено до тебя, а скоро станет еще хуже, потому что люди – безумные создания, которые совершают ужасные поступки.

– Все не так просто.