Василий поднял антенну и установил связь со своей дивизией и с 21-й. Её штаб находился в лесу за селом Медведь на рубеже реки Мшага. Баранов передал: «Действовать по обстановке» и замолчал. Одновременно с началом атаки 56-го мотокорпуса немцы зашевелились и на участке Нарва – Кингисепп – Большой Сабск – Лемовжа, где находились отдельные подразделения дивизии. А обстановку требовалось выяснить. В первую очередь направить разведку к Редбужи. Одна полуторка и танк Вадима Иванова ушли прямо по лесной дороге туда. Василий сидел в танке и крутил настройки на станции, пытаясь понять, что происходит. Судя по обрывкам разговоров, которые шли открытым текстом, немцы предприняли лобовой штурм Лужского рубежа у Луги, и это привело в бешеную активность радиостанции дивизий, находящихся в этом месте. Бои начались и севернее, где Василием были неплохо потрепаны две немецкие дивизии. Связался с Иосифом Шпиллером, тот ответил, что огонь сильный, но попыток переправиться противник не предпринимает. Полковник Бунин, командир 21-й, говорит только о непрерывных бомбежках на своем участке. По моим сведениям, удар под Лугой был отвлекающим, а вот фланговые удары – основными. Как будет сейчас? А кто его знает? «Туман войны» плотно прикрыл замыслы противника.

Иванов дошел до Редбужи, там на обоих берегах реки спокойно. Утром бомбили, но без энтузиазма.

Второй взвод занял позиции на южной окраине станции Мойка в 19 километрах от Батецкого. Это тоже узел шоссейных и железных дорог в 36 километрах от Новгорода. Третий взвод ушел к деревне Ивня, это на правом фланге. В Батецком остался только 4-й взвод, без обоих БТ-7-х, посланных вместе со вторым и третьим взводами. Вечером, судя по всему, танкисты двух взводов несколько расслабились, ибо голоса радистов стали немного необычными. Комроты прихватил с собой Ивана с пулеметом, сел на трофейный мотоцикл и навестил первый и второй взводы. Они стояли на окраинах сел, поэтому сумели легко добыть какой-то самогон и приобщиться к Бахусу. Насидевшиеся в УАБТЦ ребята отметили свое прибытие на фронт. В присутствии начальства 8-го числа они этого делать не решились, а двое практически не обстрелянных лейтенантов большого веса пока не имели. В третьем взводе младший лейтенант Петров был из сверхсрочно служащих, бывший старшина роты, у него не забалуешь. Когда вернулись в Батецкий, оказалось, что и там организовано застолье, и руководит этим лично замкомроты. Дескать, нельзя обижать местных товарищей. Они от чистого сердца. Стол, по меркам военного времени, просто ломился от трех казанов с молодой картошкой, селедки с лучком, прошлогоднего сала, поджаренных шкварок и вскрытых банок с говядиной. Пошли расспросы о звездах Героев, на которые отвечал слегка подвыпивший Евграфыч. Ночь Василий провел на сеновале, плотно общаясь с какой-то местной красоткой. Жизнь на поселении довольно давно лишила его иллюзий, почему люди делятся на мужчин и женщин. Отказываться он и не пытался, приняв заигрывания и приглашение на сеновал.

Но подъем был ранним, в четыре утра прибыл вагон с боеприпасами. Для ускорения выгрузки пришлось и пехоту привлекать. Вечером следующего дня было уже не до пьянок: первый взвод вступил в боевое соприкосновение с противником. Немцы прорвались через позиции 237-й дивизии и подошли к Овсино. Первая атака отбита, в Редбуж маневровым паровозиком отправлены снаряды для 1-го взвода. Доложились командованию и получили странный приказ следовать к Заречной и занять там оборону всей ротой. Сделали запрос контрольной группы, ответа не последовало. Работала немецкая разведка. Через два часа провели смену канала связи и вышли еще раз на связь с дивизией. Баранов рекомендовал второму взводу сместиться ближе к первому взводу, к деревне Воронино, и обещал прислать подкрепление. Похвалил Василия, что он угадал направление основного удара немцев.

«Теперь жди бомбежек!» – радировал он в крайний РДО.

Два танка третьего взвода переместили за ночь к Лужкам. Там еще одна грунтовка, где могли пройти гитлеровцы. Второй взвод оседлал дороги в Воронино. Василий и его резерв по-прежнему стояли в Батецком, куда той же ночью прибыл батальон Кировской дивизии Народного ополчения, сюда же стягиваются силы 70-й и уцелевшие части 237-й дивизии. С ними прибыл генерал-лейтенант Акимов. Слава богу, прибыл не в Батецкий, а в Редбуж. Буквально отлавливал бойцов своей 48-й армии, пытался прихватить два танка 3-го взвода, но у нас нормально функционировала связь, и все командиры взводов имели копию приказа командующего фронтом: «Оседлать дороги, ведущие к Батецкому, и без моего, письменного, на то указания своих позиций не оставлять. Г-л Попов». Акимову предоставили возможность связаться со штабом фронта, на ключе правда. До этого он и такой связи не имел. Он получил указания ожидать прибытия 3-го батальона 1-го танкового полка, но до этого он получил приказ Ставки остановить продвижение 56-го корпуса на Новгород. Утром 13 августа он поднял остатки своей армии в атаку. Без артподготовки, без танков, вторая рота только начала выгрузку в Батецком. Вадим Иванов, как мог, пытался подавить огонь немецких батарей от Передольской, но что могут три танка? Орудия УРа – молчали, экономили снаряды, да и орудий, крупнее капонирных ф-32 и ф-34, у них не было, только на прямую наводку. Остатки армии пошли в бессмысленную и смертельную для них атаку. Они прорвали оборону 122-й пехотной, но 8-й авиакорпус действовал абсолютно безнаказанно и рассеял их на открытой местности между Овсино и Любенцом. До леса три волны пехоты так и не дошли.

Вечером 13-го прибыла третья танковая рота и два батальона мотострелков на автомашинах. Вот этим составом, дополнительно включив туда отдельные подразделения остатков 21-й танковой дивизии, нам и приказали атаковать западные и южные окраины Новгорода. Василий стал ВРИД командира третьего батальона. Собрались у Мойки, выставили разведдозор и двинулись. Через час разделились надвое и одновременно атаковали части 56-го мотокорпуса немцев у Сырково, Григорово, Старой и Новой Мельниц. Соединились с частями 28-й танковой дивизии, оборонявшей город, в которой танков два КВ-1 и пять бэтэшек. Шесть танков было уже потеряно, за день, оставался только танк командира дивизии. Тем не менее, город остался за нами, прорыв немцев не состоялся. Основная угроза Ленинграду была парирована, но не окончательно снята. У немцев подавляющее численное превосходство и полное господство в воздухе.