Когда остановились перед монастырем, пропели третьи петухи. В монастыре во всю шла полуночная служба.

Янош яростно застучал в ворота – знал, что привратник и спать может, несмотря на время. Долго, упорно, старательно стучал. Вдохновенно, как сказал, не удержавшись, Поль. Боевые маги стояли в стороне и тихо шептались, предлагая свои варианты взятия ворот. Но не пригодились.

Маленькое оконце в одном из створов все же открылось:

– Монастырь нико... – Привратник, узнав монашка, сперва подался назад, потом вперед, и лишь затем выдохнул растерянно:

– Янош?

Все боевые старательно стояли так, чтобы их не было видно привратнику – просто на всякий случай.

Монашек улыбнулся:

– Я вернулся. Кажется... Я сбежал из монастыря, но... Вернулся.

– Великий Тайлес! Сбежал он... Ясное дело, сбежал, вот хворостина по тебе плачет, Янош... – бормотал привратник, открывая одну створку ворот. Замер, рассматривая оказавшуюся перед ним толпу и телеги. – А это... Не велено...

Ураган ради такого случая даже вытащил жетон со знаком Цитадели, всегда висящий на цепочке у него на груди:

– Открывай шире! Цитадель! Право имеем!

– Да так мо... – Привратник попытался закрыть створку, но Вихрь уже нагло открывал другую, чтобы могла проехать телега. – Настоятель будет против...

Янош же радостно болтал ставшее привычным для боевых магов:

– Не по-людски это людей без крова оставлять, в помощи отказывать, не по-людски.

Телеги поехали во двор монастыря мимо хватающего ртом воздух привратника.

Еж фыркнул, проходя последним через ворота: кажется, по Яношу не только хворостина плакала, а и что похуже. Или какие тут порядки в монастыре?

Вопреки страхам привратника, настоятель монастыря был не против. Так сказал после недолгих разбирательств с Ураганом и княжичем вышедший из часовни на шум телег и людской гомон иконом – второй по значимости человек в монастыре: кругленький, масляный, ласковый, как колобок в кифских сказках. Он загонял высыпавших за ним следом монахов в зеленых рясах (всего-то с десяток, остальные, видимо, были заняты службой) – распорядился выделить палаты для раненых, отправил детей в приютское крыло, а для боевых магов приказал открыть гостевой дом. Яноша же хватил за ближайшее к нему ухо и радостно оттаскал – чтобы сбегать впредь неповадно было.

Так что Ураган, оставив всех боевых магов на попечение монахов, сменил дорожный плащ на более подходящий для визита к князю – черный, подбитый норкой, с вышитым знаком Цитадели на спине. В качестве сопровождения захватил с собой только Вихря – этого оставлять в монастыре без пригляда было страшно. Не за то, что натворить может, а потому, как перенесет близость храмовой магии. Храмовники храмовникам рознь, есть и искренне верующие. Есть и сильные маги, просто другой направленности. И оставлять демона без присмотра в таком месте было... Неуютно.

***

Замок семьи Соларн был огромен. Сложенный из огромных светло-коричневых камней, он гордо нес вверх пять шпилей с яркими флажками князя, княгини и страны. Спешно поднимали на башне флаг молодого княжича.

Во внутренний двор, через массивные, почти как главные городские, ворота прошли без трудностей – распахнули и врата перед княжичем, и герсу спешно подняли. Но дальше внутреннего двора их не пустили.

Двор был под стать замку – большой, ухоженный, замощенный брусчаткой. По центру стоял колодец под вычурной крышей – время войн и замков для Черно-горы прошло, время дворцов и мира еще не настало. Так что... Никаких скамеек или вычурных скульптур, газонов или клумб, никаких фонарей, как в Тирре, – простые факела на стенах, но в уже красивых кованых держателях. Только стены башен, уходящие высоко вверх, многочисленные двери, и огромная, уже явно позднее пристроенная крытая галерея с арками, резными узорами по краям, с перилами из мрамора и лестницей, достойной принадлежать дворцу, а не замку. Множество слуг окружили и княжича, и телегу, спешно снимая с неё раненых и помогая им добраться до казармы. Саму телегу покатили прочь с господских глаз. Урагана намеренно игнорировали – знали, кто прибыл. Вышитый золотом на плаще пятилепестковый цветок не узнать было сложно. Зверобой. А на некоторых языках – тваребой. Княжич терпеливо ждал, пока схлынет суета, не уходил никуда.

Горели и чадили факелы, освещая двор. Далеко брехали собаки.

Князь все же вышел приветствовать прибывших. Одетый просто, лишь накинутый плащ, подбитый горностаем, выдавал его. А ведь во многих странах горностай только королям положен... Князь спустился по лестнице вниз, прошел через весь двор, останавливаясь перед сыном. Невзрачный, сгорбленный, хоть по меркам Тирры не старик, далеко не старик. Лет сорок ему. Высохший, словно все силы из него ушли. Как княжич, светловолосый, с сединой в волосах. Нос горбинкой, пухлые, чувственные губы – когда-то это был красавец мужчина, пока из него не высосали все соки.

– Сын... Рад, что вы вернулись. – еле прошептал князь. Его водянистые глаза (если судить по сыну, то они должны были быть ярко-синими) остановились на Урагане:

– Уходите, вам здесь не рады.

Он развернулся и пошел прочь.

Княгиня, тоже вышедшая приветствовать пасынка, так и осталась на галерее, облокотилась на перила, смотрела вниз и, кривя тонкие губы, хмурилась. Возвращения пасынка она не ждала.

Одета она была богато – дорогая, жаккардовая ткань утреннего скромного платья, горностай на плечах, украшения в волосах, не по правилам распущенным. Рыжие, вьющиеся, летящие на ветру. И глаза зеленые – не удивительно, что деспериты её на костер потащили.

Не среагируй на неё Вихрь – как гончая на дичь, Ураган все равно бы понял. От княгини во все стороны ползла тьма. Черная, липкая, хватающая все подряд, что попадалось из живого на пути. Щупальце запуталось в княжиче, обвивая его, как змея, и смыкаясь на его шее. Тадеуш, и так бледный, совсем в синеву ушел.

От Урагана с Вихрем щупальца предусмотрительно держались подальше.

Почему-то считается, что ведьму боевые маги не видят. Не видят её силы. Не видят её колдовство. Может, потому что боевые маги связаны кодексом и не воюют с разумными тварями? Не ловят ведьм, это прерогатива Совета магии и инквизиции.

Может, отсюда растут ноги байки, что боевой маг пройдет мимо пакостящей ведьмы и не заметит этого?

Молоденькую, только-только входящую в силу ведьму, может, и не заметят. Бывает. Но не заметить такого, как в доме Соларнов, сложно.

Красивая, сильная, уверенная в себе ведьма, хорошо, что Поля