— Получается, и я смог бы? — воодушевился Пит.

— Может быть. Если хочешь, покажу тебе на досуге пару фокусов. Ритуалы от тела много сил не требуют, можно в любом возрасте научиться.

— Здорово! Там, вроде, светает уже. Может, завтрак приготовить, раз уже не спим?

— Конечно! Когда это я от завтрака отказывался? — Скай отчаянно зевал, но еда манила сильнее, чем сон.

После порции запеченных кореньев с грибами парни решили не терять времени и идти чинить повозку. Тем более, что несмотря на густые тучи, дождя пока не было.

Пит скинул с лошади попону и навьючивал на неё корзины. Сбоку к корзине он подвязал ведро, на которое кобылка теперь недовольно косилась.

— По пути проверим ловушку, — ответил он на немой вопрос Ская. — Если рыба есть, на месте уже на костре зажарим.

Такой план волшебник одобрял безоговорочно.

Дверь своего временного пристанища парни прикрыли поплотнее, а на ворота вернули массивный замок, болтавшийся на одной из створок. Просто для порядка.

Рыба в ловушке оказалась всего одна, зато солидная — недовольный усатый сом длиной в руку. В ведре он помещался плохо, но Пит мрачно пообещал ему, что страдания долго не продлятся.

Скаю от разговоров с едой стало немного не по себе. Будучи человеком городским, он даже куриц, купленных домовладелицей на рынке, убивал с сожалением. А уж зарезать выращенное в своем дворе, знакомое животное у него наверняка не поднялась бы рука. На нечисть такая сентиментальность не распространялась совершенно. И даже нежить, очевидно бывшая совсем недавно человеком, не вызывала ни малейшего сочувствия. Скорее уж злость. Но разговаривать с предназначенной на обед рыбой он не стал бы точно.

Пит, кажется, заметил смущение волшебника и счел его забавным, но комментировать не стал.

Дорога до экипажа показалась намного короче, чем на пути к имению. Наверное потому, что имела небольшой уклон, и сейчас они шли вниз.

Сломанная повозка так и торчала посреди дороги, точно так же, как её оставляли. Только пылью была покрыта больше, да и то ненамного.

Пит начал с того, что нарубил дров и разжег костерок рядом с поваленным древесным стволом.

— Сейчас приготовим, поедим и приступим к ремонту. Я там жердину уже приметил, пока дрова собирал.

На убиение сома Скай смотреть не стал, малодушно отлучившись в недалекие кусты. Вернулся к костру он с пригоршней ягод и полным карманом жухловатых смородиновых листьев.

— На отвар! — гордо заявил он, высыпая добычу на большой лист лопуха.

Пит сперва покосился на ягоды с сомнением, но счел пригодными в пищу.

— Можешь пока грибов поискать, они нам пригодятся, — сказал он, уже зная, что при готовке пользы от волшебника мало.

Скай, которого возможность остаться без еды пугала больше всякой нечисти, взял корзину и отправился бродить по окрестностям. Грибов и правда было много, невзирая на не слишком дождливую осень. Может быть, сказывалась близость озера и низинка?

Особенно выделялись огромные алые мухоморы, но именно они сегодня волшебника не интересовали. Однако вспомнив, что помимо основного галлюциногенного эффекта у мухоморов есть и другие полезные свойства, Скай не удержался и сорвал пару самых заманчивых. Чтобы не класть их в одну корзину со съедобными грибами, волшебник насадил мухоморы на длинную тонкую палочку и понёс, как флажок на празднике.

Набрав полную корзину, Скай побрел обратно на дымок костра. Заблудиться здесь было невозможно, иди себе к озеру, и непременно выйдешь на дорогу. Разве что Леший мог бы заморочить путнику голову. Подумав о Лешем, Скай вдруг понял, что не видел сегодня лесных духов. Никого, крупнее Листвяниц, мелкой неразумной нечисти, кружащейся в ветках деревьев летом и летающей вместе с опадающей листвой осенью. Листвяницы были вездесущи и безобидны, могли поселиться не то, что в палисаднике, даже в герани на окне. Вот и сейчас они весело наматывали спиральки вокруг упавших листьев осины. Но больше никого не было. Никакая нечисть не шуршала в листве, не смотрела из дупла, не кралась следом, не цеплялась за ноги. К такой тишине на волшебном плане Скай уже привык в имении, поэтому не обратил внимания сразу.

Однако, выбравшись из леса на дорогу, Скай сразу позабыл о нечисти. Отсюда открывался чудный вид на противоположный берег озера. Башенки особняка смотрелись на фоне драматичных туч торжественно и даже зловеще. Над каминной трубой правого крыла уютно поднимался дымок.

Скай протер глаза, в надежде, что ему померещилось. Дым никуда не исчез. Где-то там, в пустом крыле пустого дома, кто-то топил камин!

Скай поспешил к экипажу.

Пит как раз дожаривал последние куски рыбы, насаженные на палочки. Рядом над огнем весело кипел котелок с отваром.

— Ты это видишь? — сходу спросил волшебник, тыкая в сторону имения палкой с насаженными мухоморами.

Пит посмотрел на мухоморы удивленно.

— Зачем они тебе?

— Пригодятся. Да ты не на мухоморы смотри, а на особняк! — рассердился Скай. — Дым видишь?

Дымок уже почти растаял, но, если приглядеться, его можно было различить.

Пит присвистнул.

— В правом крыле? Там же пыли слой по щиколотку! Кого туда принесло?

Вопрос был риторический, и Скай не стал на него отвечать.

— Что будем делать? — спросил он вместо этого.

Пит долго задумчиво смотрел на тающий дымок, а потом предложил:

— Давай всё-таки чинить экипаж? Что бы там ни горело, оно уже сгорело. Разберемся с этим, когда тут закончим.

Скаю хотелось бросить всё и поскорее бежать к особняку, но он понимал правоту кучера. Если тот, кто сейчас находится в имении, не захочет с ними встречаться, то у него в любом случае полно времени, чтобы уйти.

* * *

Побродив по территории имения, Ник замерз и устал. Теперь, когда голод и жажда его не терзали, холод и усталость тоже стали значимы.

Нигде не было ни души. Люди из домика у ворот ушли. Зловещего господина он тоже уже очень давно не видел.

Соваться в обжитый странными гостями домик он не решился. В особняк тоже не хотелось, но в итоге он собрался с мыслями. В особняке была одежда. А еще там были записи, которые вел зловещий господин, когда проделывал с ним ужасные ритуалы. Ник мстительно подумал, что будет здорово избавиться от этех записей. Больше он ничего не мог сделать своему обидчику. Но вот уничтожить его труды — разве не славная месть?

Ник осторожно — вдруг господин или кто-то из его подручных всё же где-то бродит — пробрался в особняк. Утащил с кухни лампу и огниво, а из шкафа пыльный, но теплый плащ, принадлежавший кому-то из слуг.

Прохода с кухни к главному подвалу он не нашел. Пришлось выходить на улицу и обходить дом. Дверь, через которую он вышел на волю, так и оставалась открытой. Ник зажег лампу и прикрыл дверь за собой.