Она отвечает мне ленивой улыбкой, и в моей голове начинает звучать сигнал тревоги.

– Он рассказал тебе о вчерашней ночи?

– Это тут при чем?

– Ахиллес. – Она качает головой, будто я ребенок, который ее разочаровал. – Малыш, похоже, ты ревнуешь. Если твои отношения (неофициальные отношения) с Патроклом так крепки, кого волнует, если я трахну его так, что он забудет собственное имя? – Выражение ее лица становится задумчивым. – А может, трахну его так, что он забудет твое имя. Вот так фокус вышел бы.

– Черт подери, держись от него подальше, Елена.

Она опускает ладонь мне на грудь и давит, пока я не делаю шаг назад, а потом еще один. Воспользовавшись возможностью, Елена открывает дверь.

– Славно поболтали, Ахиллес. Надо будет как-нибудь повторить.

Ясно, что она прогоняет меня, не дав при этом обещания не приближаться к Патроклу или отказаться от участия в турнире. Я бы рассмеялся, если бы не был так раздосадован. Она сумела заткнуть меня за пояс. К тому же она права, я чертовски ревную из-за того, что она вчера клеилась к Патроклу. Более того, она вскружила ему голову.

Только вернувшись в свою комнату и захлопнув дверь между собой и остальным миром, могу признаться, что не уверен, к кому испытываю большую ревность.

К Елене за то, что пыталась переспать с Патроклом?

Или к Патроклу за то, что ему выпала возможность затащить в постель прекрасную принцессу Олимпа?

Глава 8

Патрокл

Какой бы вариант развития событий я ни прокручивал, результат всегда выходит неоднозначным. Участие Елены Касиос в испытаниях все усложнило. Проблема не в том, что она грозный противник, хотя я не могу это исключать, несмотря на выдвинутые Ахиллесом предположения. Нет, проблема в том, что ее присутствие мешает другим претендентам. Ее появление может побудить их действовать непредсказуемо, и поэтому сейчас в моей голове царит хаос.

Парис уже выдал свои чувства к Елене из-за их общего прошлого. Не могу понять, означает ли это, что он попытается помочь ей, чтобы завоевать ее расположение, или сделает все возможное, чтобы она выбыла как можно раньше.

Гектор, очевидно, испытывает чувство вины из-за того, как его брат обращался с ней, и если это чувство превзойдет его преданность Парису, возможно, это побудит его помочь ей.

Даже Ахиллес ведет себя странно, стал более вспыльчивым с тех пор, как я рассказал, что произошло у нас с Еленой прошлой ночью.

Если быть предельно честным, то я тоже не в порядке из-за ее присутствия. Не могу перестать рассматривать под разными углами неожиданное влечение к этой женщине, будто сосредоточенность на этих мыслях принесет ясность. Было бы проще, если бы меня привлекала только ее красота. В этом был бы смысл. К сожалению… все гораздо… запутаннее. Я ощущаю связь с ней из-за нашего общего прошлого, пусть даже давнего. Я ее хочу. Черт, я уважаю ее за то, что она вступила в состязание и взяла судьбу в свои руки, хотя и усложнила тем самым мою жизнь.

Меня к ней тянет. Это неприемлемо, нелогично, а из-за столкновения желаний следовать первоначальному плану или постучаться в ее дверь, лишь бы быть ближе к ней, хочется кричать.

Я не тот, кто воюет с собой. Я планирую варианты развития событий. Использую логику и разум. Без эмоций тоже не обходится (я ведь человек, в конце концов), но они не управляют мной. Это делает мой мозг.

Делал до этого момента, когда я не могу позволить себе сбиться с курса.

От стука в дверь мое сердце начинает биться чаще, и я тихо ругаю себя за надежду, что это она. Конечно, не она. У Елены нет причин меня искать. Не считая прошлой ночи, мы не общались больше двадцати лет, да и тот разговор был продиктован обстоятельствами. Она попалась на том, что выдвинула свою кандидатуру, и хотела заставить меня молчать об этом. Наверняка она больше не думала об этом.

Стук раздается громче, и я узнаю в нем любимый способ Ахиллеса заявить, что он вот-вот войдет в комнату. Я подавляю вздох и открываю дверь, пока он не решил ее выбить. Он почти сбивает меня с ног, когда входит в комнату.

– Эта женщина представляет угрозу.

Я смотрю на него.

– Ты говорил с Еленой. – И почему я удивлен? Конечно, он при первом же удобном случае отступил от решения держаться от нее подальше. Ахиллес думает только о конечной цели, и ему не нравится, что Елена втыкает палки ему в колеса. Естественно, он решил выяснить, удастся ли ему уговорить ее отозвать свою кандидатуру. «Если бы дело было только в этом…» Гоню мысль прочь. У меня нет причин сомневаться в нем. – Ты должен был сначала спросить меня. Она не изменит своего решения.

– Думал, что смогу отговорить ее.

Я шумно выдыхаю и иду на небольшую кухню, расположенную в пространстве гостиной. Готов поспорить, что все номера имеют одинаковую планировку, хотя придется посмотреть номер Ахиллеса, чтобы убедиться в этом. В гостиной небольшой диван, телевизор и кофейный столик. В дальнем углу маленькая кухня с раковиной, микроволновкой и мини-холодильником полным закусок. Короткий коридор ведет в спальню и ванную комнату с нелепой душевой кабиной и глубокой ванной.

Диван вполне крепкий. Я сажусь, не осторожничая.

– Я же тебе говорил.

– Черт возьми, мне не нужно, чтобы ты руководил мной, Патрокл. – Но Ахиллес идет за мной следом и с ворчанием садится рядом. – Она пострадает.

– Такое возможно.

– И тебя это не беспокоит?

Отвечаю ему многозначительным взглядом. Он прекрасно знает, что меня это беспокоит, но в этой ситуации должен поддерживать решимость Ахиллеса. Не могу позволить себе беспокоиться о Елене. Теперь она для меня не более чем незнакомка. Заботиться о ней странно, и неважно, что она красива и нас связывает прошлое.

– Очень сомневаюсь, что это случится. Новому Аресу придется отвечать перед Зевсом, и никто не захочет злить его, причинив вред его младшей сестре.

Ахиллес улавливает мои сомнения.

– Но?

– Но… – Мне не хочется вдаваться в подробности, но это беспокоило меня с тех пор, как претенденты выдвинули свои кандидатуры. – Но у нас мало информации о двух чужаках. Не могу исключать, что они опасны.

– Так или иначе, нам обоим нужно держаться подальше от Елены. Она под запретом. – Он внимательно смотрит на