Шрифт:
Закладка:
— Что?
— Хамасовцы напали на еще одно поселение и успели убить десять человек, прежде чем я вмешался. В основной массе нападающие перебиты, командиры парализованы и захвачены для допроса. Но тут все далеко не так просто, как кажется. Хваленый израильский оборонный периметр не подал даже сигнала тревоги, когда его преодолевали при помощи бульдозеров несколько тысяч человек! Очень похоже на сговор.
— Что с ракетами? — несколько невпопад спросил Николай Александрович.
— На данный момент все сбиты, — ответил Михалыч. — И арабские, и израильские.
— А по поводу сговора ты прав, — тяжело вздохнул капитан. — Спрятавшиеся явно решили посмотреть, как мы среагируем на провокацию и приказали своим марионеткам в Газе и Израиле устроить кровавую вакханалию. К счастью, ты вовремя среагировал.
— Не совсем вовремя, — в голосе искина слышалась откровенная досада. — Больше пятидесяти человек погибло! Кое-кого из них еще можно спасти в медкапсулах, я распорядился срочно доставить тела на корабль, медики подняты по тревоге. Но не всех, как ни жаль это признавать, несколько человек разорвало на куски. Кстати, арабы все еще пытаются лезть в проломы с целью продолжить грабеж и убийства, мне приходится отстреливать желающих. Думаю, хамасовцев следует объявить вне закона.
— Их можно понять, Михалыч… — тяжело вздохнул Николай Александрович. — Бедняг больше семидесяти лет держат в большом концлагере, уровень их ненависти к евреям зашкаливает. Но все виновные должны быть наказаны. А нам придется срочно решать эту задачу. Надо как-то отселять из Газы и вообще из Израиля арабов. Мы готовы предоставить им любое количество земли на новых планетах. Вот только захотят ли?
— Трудно сказать, — сымитировал вздох тот. — Но пытаться все равно надо, ты прав. Или эти два народа все-таки сцепятся по-настоящему. Наши противники хорошо поработали, настроили соседей друг против друга по всему миру. Однако сейчас они впервые после нашего прибытия высунулись. Надо обязательно взять живыми всех, кто имеет в ХАМАСе хоть какой-нибудь вес. Для допроса. Может, удастся выяснить хоть что-то о спрятавшихся. Иначе нам так и будут подбрасывать сюрприз за сюрпризом.
— Надеюсь, удастся. Ты на связи с Таораем?
— Да, он взялся курировать операцию по наведению порядка на Ближнем Востоке. Пока что занят координацией отслеживания пропущенных нами складов оружия. А мы их пропустили, как выяснилось, немало. Тот же Израиль имел немало тайных подземных хранилищ, в которых чего только нет. Сейчас зачищаем все, приходится сначала выгонять оттуда персонал, а потом только взрывать, нам лишние жертвы не нужны. И так в случившемся нас обвинят.
— Да мне на их обвинения плевать с высокого потолка! — отмахнулся капитан. — Ты мне другое лучше скажи. Что делать с хамасовскими тоннелями под всей Газой?
— Элементарно, Ватсон, — голосом Шерлока Холмса из старого фильма отозвался искин. — Залить пластибетоном. Есть способы его впрыска в газообразном состоянии, таким образом будет забетонирован даже самая крохотная штольня. Но, естественно, за час до этого нужно предупредить людей, чтобы успели эвакуироваться. Ну, а кто не пожелает…
— Это его выбор, — закончил за него Николай Александрович. — Я…
Его прервал зуммер, после чего Михалыч сообщил, что капитана «Снегиря» вызывают одновременно премьер-министр Израиля Биньямин Нетаниягу и президент Палестины Махмуд Аббас.
— Давайте, — скомандовал он. — Причем так, чтобы каждый видел оппонента.
На загоревшемся напротив, разделившемся надвое голоэкране появились лица вышеуказанных. Они с возмущением уставились друг на друга.
— Добрый день, господа! — вежливо поздоровался Николай Александрович. — Вы что-то хотели?
— Добрый день! — отозвался Нетаниягу. — Вы уже знаете, что сотворили палестинские террористы⁈
— Знаю, — кивнул капитан. — Меры, как видите, принимаются.
Он повел рукой, и на еще одном экране появился пролом в стене израильского периметра. Его пытались преодолеть вооруженные стрелковым оружием и ручными гранатометами люди со скрытыми лицами на различных транспортных средствах. Однако неудачно — из ниоткуда били белые молнии, превращая нападающих в обугленные трупы.
— Но так же нельзя! — вскрикнул Аббас, хватаясь за сердце. — Они ни в чем не виноваты! Они всего лишь хотят вырваться из концлагеря!
— Любой, кто взял в руки оружие и пошел убивать мирных жителей, виноват, — безразлично ответил капитан. — И да, сообщаю вам, что все ракеты обеих сторон сбиты. Также вскоре будут уничтожены оружейные склады, не обнаруженные ранее. Еще через некоторое время все подземные тоннели под Газой будут залиты пластибетоном. Естественно, люди за час до этого получат предупреждение. Вы думали, что мы позволим вам устроить кровавую вакханалию? Зря, этого не будет.
— Но нам же надо как-то защищаться от террористов! — возопил израильский премьер-министр.
— Это возложено на имперские войска.
— Но вы пропустили атаку! Три ракеты попали в цель!
— Да, — признал Николай Александрович. — Пропустили, поскольку были уверены, что ракет у ХАМАСа нет. Это наша ошибка. Теперь все главари этой организации будут допрошены, а участники и организаторы этой акции отправятся в пожизненную ссылку на Саулу.
Раздавшийся звуковой сигнал заставил его на мгновение отвлечься, после чего капитан улыбнулся и сообщил:
— Господа, хочу вас обрадовать. Из пострадавших при обстрелах и убитых террористами безвозвратно погибло всего четверо, остальные оживлены и проходят лечение в имперском медцентре. Всем пострадавшим будет выплачена компенсация в размере ста пятидесяти тысяч рублей на человека.
— А нападавшие? — с горечью спросил палестинский президент.
— Они заслужили свою судьбу, — холодно посмотрел на него Николай Александрович. — Но очень хорошо, что вы связались со мной сами. Есть кое-что, что я хотел бы с вами обсудить. Мы хотим предложить палестинскому народу переселиться на одну из колонизируемых планет, вы получите столько земли, сколько пожелаете. Вам построят города и поселки, вы получите имперское гражданство — то есть, бесплатные продукты, одежда, жилье, медицина и многое-многое другое. С евреями вам все равно не ужиться вместе, а они не уйдут, и вы это прекрасно понимаете.
— Не уйдем, — подтвердил Нетаниягу, у него предложение имперца вызвало живой интерес, ведь если удастся избавиться от надоевших до зубной боли палестинцев, то это станет для Израиля манной небесной.
— К тому же со временем все равно Земля станет полностью имперской территорией, — продолжил капитан. — От этого никуда не деться. Да, далеко не сразу, через несколько поколений. В нашей реальности практически все народы планеты слились в один народ, это, со временем, произойдет и здесь. Так что, повторяю, резать друг друга вам никто не позволит. Поверьте, временный переезд на другую планету — наилучший выход. Мы можем даже полностью перенести на новое место жительства палестинцев все здания Восточного Иерусалима и других арабских городов. А климат на новых планетах, если не считать Татуина, великолепный, можно снимать по три-четыре урожая в год.
— А Татуин? — осторожно спросил Аббас.
— Там примерно, как в вашей местности. Пустыни и полупустыни. Постоянная жара. Но воды хватает, особенно под землей. Целые пресноводные моря. Прибрежные области плодородны. Все, как в Израиле.
— Это будет оптимальный выбор, если народ согласится… — осторожно заметил палестинский президент. — Но в последнем я далеко не уверен. А что понадобится от нас за столь щедрое предложение?
— Ничего особенного, — пожал плечами Николай Александрович. — Жить, работать, кто хочет, рожать и растить детей. Разве что будет обязательство обучать детей в имперских общеобразовательных школах. Гипнопакет русского языка получат все желающие. Посоветуйтесь с ближними, потом сообщите ваше решение. Переселение надо организовывать как можно быстрее, чтобы выбить оружие из рук тех, кто все это организовал. Они думают, что мы до них не дотянемся? Зря, очень зря. Поэтому вот еще что хочу сказать. Господин Нетаягу!
— Что? — осторожно спросил тот.
— Вы понимаете, что пограничный периметр рядом с Газой не мог отключиться сам по себе? — поинтересовался капитан. — То он видел даже насекомых, то вдруг пропустил тысячи человек с бульдозерами. И никто из операторов не даже пошевелился! Простите, но я не верю, что такое возможно. А это
