* * *

Проходя через огромные арки подъезда к Вагонной галерее, Меццанотте сразу заметил белоснежные волосы среди толпы бездомных, собравшихся в тени одной из колонн в крыле, отведенном для частных автомобилей. Когда он встретился взглядом с Генералом, они кивнули друг другу в знак понимания.

В воскресное утро на вокзале все еще было тихо. Мало машин и людей, почти никто не стоял в очереди за такси на тротуаре туннеля. Меццанотте шел дальше, не замедляя шаг и не оглядываясь, но вместо того, чтобы, как обычно, направиться к эскалатору, он свернул в одно из второстепенных фойе. Дойдя до верхней площадки лестницы, прислонился к одной из колонн у прохода в Главную галерею и замер, делая вид, что проверяет свой мобильный телефон.

Через несколько минут к нему прихромал Генерал. Теперь, зная его истинную сущность, Меццанотте мог в полной мере оценить способности старика к трансформации. Никто не догадался бы, кто скрывается под личиной безобидного нищего.

Старик сел на мраморную скамью под большой лампой, установленной в нише в форме раковины.

– Ну что, молодой человек? – спросил он низким голосом, глядя прямо перед собой; издалека было бы почти невозможно понять, что эти двое беседуют. – Уяснил, что со мной не так уж и сложно связаться?.. Что там у вас происходит, есть ли уже какие-нибудь новости?

– Да, и не очень хорошие. Люди в черном… я узнал, кто они.

– Ого, быстро!.. Кто?

– Железнодорожные полицейские. Мои гребаные коллеги, прикинь?

Генерал нервно дернулся.

– Что? Ты уверен?

– На сто процентов. Но пока не могу это доказать.

– Черт возьми… это намного хуже, чем я думал.

– И это еще не всё. Также в деле участвуют руководитель подразделения и высокопоставленный сотрудник полиции.

В этот момент с галереи поднялась пара лет шестидесяти. Скромно одетые, они держались за руки; мужчина нес старый чемодан. По тому, с каким недоумением эти люди оглядывались по сторонам, можно было понять, что они впервые в Милане. Меццанотте и Генерал подождали, пока пара спустится по лестнице, и продолжили разговор.

– Ох уж мне эти копы, – сказал старик, качая головой. – Как, черт возьми, мы от них избавимся? Мы не можем ответить на их атаки. Если в подземельях начнут находить мертвых копов, это будет крайне неприятно. И даже если их тела бесследно исчезнут, рано или поздно кто-нибудь начнет их искать.

– Вы должны сообщить об этом, вот единственное решение.

– Но так существование поселка рискует стать достоянием общественности, – энергично возразил старик. – Это означало бы конец Сынов Тени.

– К сожалению, на данный момент я не вижу иных вариантов. Это лучше, чем быть убитым автоматным огнем.

Генерал стоял несколько минут, размышляя, обхватив голову руками. Затем тяжело вздохнул.

– Да, возможно, ты прав… Я надеялся, что и в этот раз нам удастся избежать наказания, но, вероятно, наша история подошла к концу. В конце концов, я всегда знал, что это не будет длиться вечно. Это было неизбежно – чем старше мы становимся, тем ближе конец. Наша история уже длится гораздо дольше, чем мы могли надеяться, – расстроенным тоном сказал Генерал, впервые повернувшись, чтобы посмотреть на него. – Но это не так просто. Есть одна вещь, о которой ты не знаешь. Пещера, в которой стоит поселок, заминирована. Мы заложили достаточно взрывчатки, чтобы своды рухнули…

– Какого хрена вы так поступили? – воскликнул Рикардо, не веривший своим ушам.

– Это была идея Маман. Для нее выбора не существует. Она не собиралась позволять кому-либо лишить нас новой жизни и бросить обратно в прежние страдания и отчаяние. Если б она почувствовала, что все потеряно, то без колебаний отдала бы приказ взорвать заряды. Поселок был бы уничтожен, никто не спасся бы.

– И ты согласился на это?

– Сначала да, я был согласен, как и все члены-основатели общины Сынов Тени. Мы были мертвы внутри, а Маман подарила нам вторую жизнь. Казалось правильным отдать себя в ее руки, позволив распоряжаться нами по своему усмотрению. Но со временем все изменилось, и теперь я уже не так уверен, как раньше. Не столько из-за себя – я не против умереть. Но община выросла; как ты видел, в поселке сегодня много молодежи и даже детей. А те, кто присоединился к нам совсем недавно, ничего не знают о взрывчатке, они не принимали участия в принятии этого решения.

– Нужно сделать что-то, чтобы этого не произошло. Как думаешь, удастся ли убедить Маман отказаться от своих угроз, если вам предложат гарантии того, что жители поселка не будут брошены на произвол судьбы, а получат поддержку для реинтеграции в общество? Можно было бы привлечь Центр социальной помощи…

– Я постараюсь убедить ее, но это будет нелегко. Маман не из тех, кто легко меняет свое мнение.

– Что ж, тогда сделай все возможное для этого, а я тем временем буду искать способы получить доказательства, необходимые для предъявления обвинений людям в черном. Но это будет нелегко и займет какое-то время…

– Времени, к сожалению, нам может не хватить, – сказал Генерал. – После стрельбы в кельтском гипогее набеги на подземелья стали еще более частыми и агрессивными. Пару ночей назад они напали на некоторых из наших, искавших пищу. Им удалось отбиться, но мы насчитали несколько раненых. Эти ублюдки еще не нашли другой доступ к третьему уровню, но рано или поздно они это сделают. И если прорвут нашу оборону и вторгнутся в поселок… ну, теперь ты знаешь, что может случиться.

* * *

На этот раз они с Томмазо Карадонной назначили встречу в кабинете последнего. Пытаться сохранять их встречи в тайне больше не имело смысла – Вентури уже знал, что Карадонна тоже все знает, – а то, что они хотели сказать друг другу, было не предназначено для общественных мест.

Меццанотте примчался прямо с «Виллы Летиция», где провел несколько плодотворных часов, убеждая себя в том, что рискованный план, который он разработал, ломая голову до изнеможения, может сработать. Его еще больше подстегивало известие о том, что подземелья заминированы. Времени было мало, и если б он не успел остановить людей в черном до того, как те найдут другой путь на третий уровень, это стало бы катастрофой, могущей стоить жизни сотням людей.

Обычно в таких случаях он задавался вопросом, как бы поступил на его месте отец, но в данном случае уже знал, как бы он поступил, – и это был бы неправильный выбор. Рикардо обнаружил, что существует способ склонить