Шрифт:
Закладка:
«Скромных услуг?» в голосе первого из Четырех Злодеев, гулком и потустороннем, отчетливо слышалось недоверие. «И каких же?»
— Добыча знаний, — не стал запираться его собеседник. — Три хранилища тайных стилей и техник знамениты на всю Поднебесную: Нефритовая Пещера Ланхуань, принадлежащая семье Ван, Хранилище Хуаньши, давшее семейству Мужун их разнообразные и необыкновенные навыки, и, разумеется, Шаолинь. Наши общие силы достаточны для того, чтобы взять в любом из них все, что мы пожелаем. С помощью книг и свитков, ныне без толку пылящихся в этих трех хранилищах, я смогу сделать моих бесполезных учеников сильнее, и, наконец, заявить о себе на Срединной Равнине, не как очередной глава мелкой секты, а как сила, с которой будут считаться!.. — увлекшись, он погрозил небу сморщенным кулачком. Выплеснув накопившееся, он добавил, уже спокойнее:
— Думаю, вам также будут полезны добытые знания, господин Дуань.
«Несомненно,» голос старца в медной маске уже не напоминал рык разъяренного демона — скорее, скрежет шестерней огромного механизма. Первый из Четырех Злодеев задумчиво оглядел стоящих вокруг учеников Синсю — странно выглядящих, но, без сомнения, молодых и сильных, а также, преданных своему учителю. Пришедшие в поисках могущества в секту, идущую неправедным путем — по сути, недалеко ушедшую от разбойничьей банды, — они могли получить это могущество с помощью Дуань Яньцина и Е Эрнян. Получив его, они захотели бы большего, как принято у людей подобного склада ума, и стали бы брать желаемое силой, ведомые своим учителем. Учителем, известным на реках и озерах своим коварством. Впрочем, бывший принц не опасался предательства Дин Чуньцю — предложенный союз был, как ни странно, выгоден им обоим. Конечно же, доверять подобным союзникам следовало с оглядкой, а точнее, не следовало вовсе, но пользу из силы секты Синсю извлечь было можно, и, как осознал Дуань Яньцин, нужно.
«Я помогу тебе ограбить Шаолинь, и те два семейства, Дин Чуньцю,» промолвил он. «Но ты оплатишь мою помощь вперед. В желаемом мною нет ничего нового и необычного для тебя — это всего лишь убийство. Мне нужны жизни царской семьи Да Ли.»
Глава секты Синсю округлил глаза в искреннем удивлении, и недоверчиво покачал головой.
— Я и не подумал бы, что вы питаете такую ненависть к тем, кто носит одну с вами фамилию, господин Дуань, — отрешенно проговорил он, собираясь с мыслями.
«Дуани, ныне правящие Да Ли — предатели и узурпаторы!» в голосе старшего из Четырех Злодеев вновь загремела кровавая сталь жажды убийства. «Дурная кровь, все до единого! Негодяи и потомки негодяя, они подлежат безжалостному истреблению! Я убью их, так или иначе,» чуть подуспокоился он. «Но с твоей помощью, Дин Чуньцю, и помощью твоей секты, столь желанные для меня смерти станут ближе.»
— То, что вы первым получите все запрошенное — немного нечестно, — все же сосредоточился глава секты Синсю. — Быть может, вы согласитесь сначала отдать мне хоть часть положенной платы? К примеру, мы позаимствуем знания семьи Мужун, а после — наведаемся в Да Ли.
«Нет,» отповедь Дуань Яньцина прозвучала падением каменной плиты. «Я всегда держу слово, в отличие от тебя, и собираюсь выполнить все условия нашей сделки. К тому же, ты был прав ранее — мне пригодятся украденные нами знания. После смерти Дуаней, я намерен воссесть на трон Да Ли. Он — мой, по праву. Тайные искусства Мужунов, Ванов, и шаолиньских монахов усилят моих сторонников, и помогут мне быстрее навести порядок в захваченном царстве. Не пытайся надуть меня по мелочи, Дин Чуньцю, иначе упустишь большую выгоду.»
— Ладно, — ничуть не обиделся старец в перьях. — Я согласен на твои условия, Дуань Яньцин. Давайте же разделим пищу, и обсудим детали нашего союза в застольной беседе. А вот и ваше противоядие, — он сделал знак, и обоим гостям секты Синсю поднесли небольшие бутылочки с пилюлями.
Дуань Яньцин холодно усмехнулся на эту нарочитую доброжелательность. Он не сомневался ни на мгновение, что начни он отказываться от предложения Дин Чуньцю, и вместо противоядия увидел бы лишь блеск холодной стали и сияние техник ци. Он не боялся этой очевидной угрозы — даже ослабший от яда, первый из Четырех Злодеев сумел бы дать бой секте Синсю, добыть противоядие для себя и Второй, и вырваться из вражеской цитадели. Враги часто недооценивали кажущегося немощным старца, и это неизменно дорого им стоило. Нет, Дуань Яньцин не собирался отказываться от предложения Старого Чудака с Озера Синсю вовсе не из страха, но из-за несомненной выгоды такого союза.
Приняв противоядие, он вновь искривил губы, на этот раз — в подобии добродушной улыбки, и последовал за вставшим Дин Чуньцю в сторону обеденной залы. Бросив прощальный взгляд на каменный трон, старец в маске едва удержал смешок — на сиденье главы секты Синсю лежала мягкая шелковая подушечка. Несмотря на все свои могущественные умения, огромную внутреннюю силу, и любовь к показухе, знаменитый Старик Синсю не желал морозить седалище о холодный камень.
Глава 40
Описывающая, как молодой дракон юго-запада обрел, наконец, свою жемчужину
Сегодня, Дуань Юй был занят на редкость необычным и непривычным для себя делом — практикой боевых искусств. Весь последний час, он увлеченно переставлял ноги, выполняя основные упражнения Искусства Бега по Волнам. Дело понемногу спорилось — юный далисец уже отыскал и устранил несколько ошибок в своем исполнении техники шагов.
Не обида за быстрое и бесславное поражение от Дуань Яньцина была тому причиной. Будучи человеком спокойным и незлобивым, Дуань Юй относился равно безразлично как к воинскими успехам, так и к проигранным боям. Он был раздражён своим неожиданным похищением и пленом, но лишь из-за причиненных ими неудобств.
Не питал Дуань Юй и желания кого-либо превзойти. У него не было ни единого повода соревноваться с кем-то в боевых искусствах, даже с нелюбимым им Мужун Фу. Юного далисца не посещала мысль затмить наследника Мужунов в глазах Ван Юйянь, опередив его в воинском умении — он прекрасно помнил, что его возлюбленная ненавидит боевые искусства, и изучает их лишь из желания помочь двоюродному брату.
Причина его неожиданных упражнений была проста — Дуань Юю было ужасно, непоправимо, и невыносимо скучно.
Привыкший проводить время в общении
